Шрифт:
«Джимены были людьми, твердо верившими в свое дело, в свою миссию. Их можно убить, но нельзя отвлечь от выполнения цели или подкупить».
Леонард Гриббл
О некоторых этапных событиях того времени дает представление официальная хроника:
«Март 1, 1932
Бюро ввело международный обмен данными об отпечатках пальцев со странами-членами Интерпола. Из-за роста напряженности в Европе эта программа была приостановлена в конце 1930-х, и восстановлена много позже Второй мировой войны.
Июнь 22, 1932
Конгресс принял Федеральный Акт о киднэппинге. Акт дал Бюро полномочия расследования похищений на всей территории государства.
Ноябрь 24,1932
Создана Техническая лаборатория, в здании Южной железной дороги на 13-й улице и авеню штата Пенсильвания, Северо-запад, Вашингтон, DC. Лаборатория ФБР, помимо обслуживания потребностей Бюро, оказывает помощь другим федеральным, государственным, местным, и даже иностранным правоохранительным агентствам.
Июль 22, 1934
Джон Герберт Диллинджер, один из наиболее печально известных гангстеров того времени, оказал сопротивление при попытке ареста у кинотеатра в Чикаго, и был застрелен специальными агентами.
Июль 29, 1935
ФБР открыло Национальную школу обучения полиции, предшественник Национальной академии ФБР. Первый набор — 23 полицейских, 12-недельный курс инструкций по научным и практическим методам исполнения законности.
Бесчисленные книги и фоторепортажи, фильмы и телевизионные передачи изображают и рекламируют джи-менов всегда готовыми уничтожить гангстеров, и всегда на долю секунды раньше преступника спускающими курок. Стреляя из всех мыслимых положений, сокрушая все своими могучими кулаками, бьются эти «храбрецы» на киноэкранах, мелькают на страницах печатных изданий, преодолевают громадные трудности и всегда остаются победителями. Точно так же, как в других волнах литературы и кино оказываются неуклюжими, чуть ли не беспомощными толстокожими монстрами, рабами или жертвами своего самомнения и самоуверенности, мало подкрепленных реальной подготовкой и навыками. Особенно высмеивается консерватизм, буквалистская приверженность инструкциям — и пренебрежительное отношение ко всем другим правоохранительным органам и службам.
Впрочем, есть в «розовой» и «черной» волнах и общие черты. Например то, что один джи-мен чуть ли не всегда может положиться на другого, что они работают командой, имя отдельного человека при этом не важно. Так и не все имена людей, занимавшихся, например, делом о похищении Арчила, дошли до нас [28] .
Рэкет
Аль-Капоне можно было упрекнуть в чем угодно, только не в отсутствии фантазии. В 1927 году он решил осуществить одну из своих задумок. Многое из его юношеского опыта «kid Gang» теперь трансформировалось в новых масштабах. Аль-Капоне изобрел «рэкет» — теперь хорошо известный и у нас способ вымогательства денег у владельцев различных фирм.
28
Надо сказать, что «анонимность» этого и еще нескольких ранних «гангстерских» дел, в частности дела Диллинджера, связана с внутренней интригой в ФБР. Руководил этими делами хороший (хотя, возможно, и не безукоризненный) оперативник, светловолосый красавец Мелвин Парвис. Он стал одним из излюбленных героев газетчиков и серьезно затмил своей популярностью Гувера. Некоторые исследователи полагают, что помимо зависти, сыграла роль и неразделенная гомосексуальная влюбленность директора в специального агента — но факт тот, что вскоре Парвиса начали донимать ложными обвинениями и заставили выйти в отставку. Затем его имя было вымарано из истории ФБР.
Еще ранее в Чикаго было немало случаев, когда банды бросали бомбы в прачечные и красильни, выбивали стекла, обливали фасады магазинов серной кислотой, крали белье клиентов, вынуждая предпринимателей платить дань. Теперь же владельцы фирм стали получать предложения: за приличную плату они будут избавлены от бомб и кислоты. Это в их же собственных интересах, а потому им не остается никакой иной альтернативы, как принять «предложение о защите».
Финансовые дела «рэкета» решались на основе принципов акционерного общества, и большая доля попадала в руки Аль-Капоне. Но это было еще не все. Здесь инициатива пошла «снизу»: некий единоличный владелец крупнейшей в Чикаго прачечной предложил Скарфэйсу стать партнером его фирмы. Бизнесмен «не прогадал» — благодаря этому сразу же отпала необходимость в полицейской охране предприятия. Выгоды быстро были оценены и рядом других предпринимателей. Но главным все же для Аль-Капоне была эксплуатация человеческих пороков. Специалисты оценивали в 1928 году обороты Аль-Капоне в сумму свыше 105 миллионов долларов, причем 60 миллионов поступали от торговли алкоголем на «черном рынке», 25 миллионов — от принадлежавших ему казино, где играли в запрещенные азартные игры, 10 миллионов — от публичных домов, и еще 10 — от новых предприятий.
Чем больше обороты, тем сильнее страх за свою жизнь. Аль-Капоне постоянно искал надежного убежища. Начиная с 1927 года, он правил своей «империей» с роскошной, строго охраняемой яхты, стоявшей у небольшого островка Палм, близ Майами, во Флориде.
К тому времени разгул бандитизма в США превратился в серьезную проблему, и помимо полиции, к делу были подключены силы Министерства юстиции — ФБР и налоговое управление. 14 февраля 1929 года, вдень святого Валентина, в Чикаго произошло крупное столкновение нескольких банд, после которого на улице остались лежать шестеро гангстеров. В городе была немедленно проведена большая полицейская операция, в результате которой угодили в тюрьму двенадцать гангстеров, в том числе и трое близких сообщников Аль-Капоне. Хотя их быстро выпустили под залог крупной суммы, это все же послужило тревожным сигналом.
Гангстерские главари попытались еще раз прийти к соглашению. В мае 1929 года они собрались в городе Атлантик-Сити. Переговоры длились три дня и закончились невиданным дотоле документом: четыре самые крупные банды объединились в единый синдикат, в один преступный концерн, — по версии, которой придерживается ФБР до сих пор, тогда и появилось название «Коза ностра», «наше дело» в переводе с сицилийского диалекта. Все прибыли «концерна», преступного сообщества, должны были поступать в общую кассу и делиться по заранее установленному принципу.
Но и этому проекту не была суждена долгая жизнь, и уже вскоре между бандами вновь вспыхнули ожесточенные столкновения.
Создание «Коза ностры» затруднило борьбу с организованной преступностью, или как чаще называют, с мафией [29] , — но не отменило ее. ФБР потребовались большие, в том числе и нетрадиционные на то время усилия, чтобы «добраться» до многих вожаков, до весьма многих «капо» и до очень многих «солдат» — хотя ряды мафии пополнялись едва ли не быстрее, чем редели под ударами конкурентов и противников.
29
Происхождение слова «мафия» до сих пор вызывает споры — бесспорно только то, что пришло оно из Италии. Его считают аббревиатурой одного из лозунгов антифранцузской борьбы позапрошлого века, но чаще — производным от малоупотребимого глагола, означающего нечто вроде «грациозный», «ловкий». На Сицилии до настоящего времени существуют организованные преступные сообщества со строгой иерархией и устойчивой системой законов, искоренить их окончательно не смог ни фашистский режим (хотя очень старался), ни значительные социально-экономические перемены последних десятилетий. На Корсике и в Неаполе подобные сообщества называют «каморра» и «ндрагетта». Содержание же современного понятия особых споров не вызывает. Одна из экзотических, но, по моему мнению, наиболее убедительных версий происхождения названия «Коза ностра» — это не настоящее название, а эвфемизм для «внешнего» использования, который ввел Лучано для того, чтобы не было «противоречия» с знаменитым громогласным утверждением Гувера о том, что в США «мафии нет».