VI гл. рукописи дает слияние приблизительно двух третей IV гл. печатного текста (со слов: «Возвратившись домой поздно вечером») и V гл. печатного текста, однако, с некоторыми отличиями. Думы Делесова об Альберте в постели пространнее. Нет разговора о художнике Петрове. Значительно разнится от печатного текста рассказ Альберта о своей любви и о ночах в театре (см. вариант № 3). Отсутствует в рукописи одна очень характерная для образа Альберта деталь: немецкие цитаты, вложенные в его уста Толстым при окончательной обработке рассказа.

В гл. V, стр. 42, строки 1 — 2 сн., Альберт поет:

и «прибавляетъ», немного спустя (стр. 43, строка 3 св.):

Первая цитата — не совсем точно переданные начальные строки каватины Агаты из оперы «Фрейшюц», музыка Вебера, либретто Фридриха Кинда. Точный текст таков:

Впрочем, быть может, в оперной практике конец второй строки пели так же, как его поет Альберт: в этом последнем виде он гораздо удобнее для пения, чем в подлинном, со скоплением согласных.

Вторая цитата — несомненные реминисценции из песен Шуберта на слова Шиллера:

В «Thecla (eine Geisterstimme)» 330 первая строфа оканчивается так:

В «M"adchens Klage», 332 — песне, которая пользовалась у нас особенной популярностью, — заключительные строки второй строфы таковы:

III гл. рукописи лишь частично соответствует II гл. печатного текста. Делесов не отпускает Альберта, а откладывает решение до следующего дня. Он думает, что Альберт спит, но это не так: музыкант размышляет всю ночь напролет.

Начиная с этого места и до конца автограф 3 совершенно расходится с печатным текстом (см. вариант № 4).

————

15 января 1858 г. Толстой выехал из Москвы вместе с гр. Александрой Андреевной Толстой. Проводив ее до Клина, он поехал в имение кж. Варвары Александровны Волконской, двоюродной сестры его матери.

Здесь, того же 15 января Толстой записывает в Дневнике: «Хорошо начал писать Смерть», — так первоначально назывался рассказ «Три смерти». Работа продолжалась 16 января. На следующий день она была прервана охотой, а 18 вечером Толстой «немного поправил» начатый рассказ.

19 января Толстой вернулся в Москву и прочел написанное брату Николаю Николаевичу. «Совет[ует] дерево оставить», — записывает Толстой в Дневнике в тот же день.

Мы полагаем, что Толстой читал брату именно единственную дошедшую до нас рукопись «Трех смертей» в ее первоначальном виде, и что совет брата относился лишь к замыслу ввести в рассказ «смерть» дерева. Этот замысел был аннотирован в третьей части рассказа соответствующей вставкой между строк (см. описание рукописи), развитой, конечно, устно после прочтения рассказа в первоначальном виде. «Смерть» дерева была, по нашему мнению, написана уже в Москве. За это говорит разница в чернилах, которыми написана последняя часть рассказа и текст предшествующих частей, а также заметка Дневника под 20 января: «Встал рано. Думал, передумывал 3 смертии написал «Дерево». Не вышло сразу».

21 января Толстой «думал и переписывал «дерево», т. е. всё ту же заключительную часть рассказа. 23 января он работал всё утро, «дописывал после обеда и прочел тетиньке с слезами». Под 24 января отмечен конец работы над рассказом. «Докончил Три смерти».

Во время пребывания в Петербурге, между 12 и 17 марта, Толстой с удовольствием встретился с А. В. Дружининым, редактором «Библиотеки для чтения», где впоследствии были напечатаны «Три смерти». «Видел Дружи[нина], его середу, все ничего. Д[ружинин] мил», — записано в Дневнике 12 марта.

Весьма вероятно, что при встрече с Дружининым был разговор о законченной Толстым вещи, и что он обещал ее в журнал Дружинина, но отдана ли была рукопись рассказа в это именно время, — сказать утвердительно нельзя за отсутствием данных.

Во время этого же посещения Петербурга Толстой, несомненно, беседовал о рассказе «Три смерти» с Л. А. Толстой. Мы полагаем, что во второй половине марта, только что вернувшись из Петербурга, именно об этой «вещице» писал Толстой своему другу, обещая прислать ее «на днях», как только она будет переписана. 334 Быть может, в это же время рассказ переписывался и для журнала.