Не можете ли вы попросить того, от кого это зависит. Письмо это передаст вам мой друг — муж приговоренной, Горбунов-Посадов.

Надеюсь скоро увидать вас и что нездоровье не помешает вам.

Дружески жму вам руку.

Л. Толстой.

26 марта 1898.

Впервые отрывок опубликован А. Ф. Кони в его книге «На жизненном пути», II, М. 1916, стр. 59.

1 [Благородство (чувств) обязывает.]

2 См. письмо № 83.

1898 г. Марта 26. Москва.

Посылаю вам одно письмо к Анатол. Федор. Кони.1 Это прекрасный человек и влиятельный, который наверно сделает, что можно. Другое письмо к Мих. Александр. Стаховичу.2 Это тоже человек со связями и который наверно захочет помочь вашей подруге.3 Отнесите сами письма и объясните дело лично.

Лев Толстой.

Печатается по машинописной копии из AЧ. Датируется по содержанию (см. письмо № 98).

Иван Иванович Горбунов-Посадов (1864—1940) — с 1897 г. руководитель издательства «Посредник». См. о нем в т. 64.

1 См. письмо № 98.

2 Михаил Александрович Стахович (1861—1923). См. о нем в т. 63, стр. 190—191. Упоминаемое письмо Толстого к М. А. Стаховичу неизвестно.

3 Елена Евгеньевна Горбунова. См. прим. 1 к письму № 83.

1898 г. Марта до 28. Москва.

Степан Филимонович,

Я получил вашу посылку и прочел ваши рукописи. Они очень интересны, в особенности: вопросы штунд[иста] и описание бедствий оклеветанного священника, но, к сожалению, хотя я еще не окончательно решил этот вопрос, я не могу никак поместить их. Для России нельзя по некоторым соображениям, для заграничной же печати, той, с которой я имею сношения, они недостаточно радикальны. Это о Вопр[осах] Штунд[иста]. История же священника слишком растянута, но по форме разговоры на железной дороге неестественны. Впрочем, я еще подумаю и посоветуюсь. Во всяком случае напишите, куда возвратить рукописи. Книги свои пришлю вам.

С совершенным уважением остаюсь готовый к услугам

Лев Толстой.

Печатается по листу копировальной книги. Датируется на основании письма Маньковского, на которое отвечает Толстой и ответного письма Маньковского от 29 марта.

Семен Филимонович Маньковский (р. 1840) — бывший священник, отбывавший наказание в суздальском Спасо-Ефимовском монастыре Владимирской губ. и потом сложивший с себя священство. В июле 1898 г. посетил Толстого в Ясной Поляне.

Судя по сохранившимся письмам Маньковского, Толстой написал ему еще три письма, но они неизвестны.

Ответ на письмо Маньковского от 24 февраля, в котором он сообщал о посылке Толстому рукописей своих статей: «Грешник (автобиография)», «Вопросы штундиста» и «Дурак» и просил прислать сочинения Толстого.

1898 г. Марта 29. Москва.

29 марта 1898.

Давно не писал вам, милый друг, хотя всё знаю про вас по письмам вашим Русановым и Гуленко.1 Вчера у Русановых застал Гуленко, и все вместе прочли ваше письмо. Всё хорошо. И я бы за вас не тревожился, если вы бы были ровнее: линия вашей жизни была бы менее кривой, с подъемами и упадками. Вам над этим надо работать, милый друг, и не огорчаться — как мне помнится, вы огорчались — тому, что не чувствуете подъема духа, а радоваться этому — чувствовать в себе тихое горенье божьего огня, чувствовать теплоту его и не заботиться о том, чтобы видеть внешнее проявление его.

Занимаясь типографским ремеслом, вы делаете то самое, что, как образец совпадения практической с религиозной мудростью, сказано в евангелии. Садись не на передние, а на задние места, чтобы тебя просили не уступить место, а напротив, занять место другого. —

О вас, с практической стороны, я думаю вот что: Как я писал Ч[ерткову], есть одно лицо2 очень хорошо расположенное, но очень, и весьма натурально, по своему положению робкое, к[оторое] желает помочь деньгами изданию за границей обличительного органа, и на это дело, когда я спросил, сколько оно намерено дать? сказало 100 тысяч. Лицо это за границей, теперь в Ницце. Я дал ему письмо Ч[ерткову] с тем, что если оно окончательно решится, то послало бы это письмо [Черткову], открыло бы свое имя и устроило свидание. Если это дело устроится, то вам придется, — если вы согласитесь — променять свое устроиваемое вами, рабочее положение на заведывание и управление этим делом, так как я думаю, все наши друзья естественно укажут именно на вас для этого. А дело это большое и, мне кажется, <очень> хорошее, если вести его с строгим следованием христианским основам — любви к людям, так, чтобы обличение было не злое, и не отвергающее, не признающее ошибающихся «рака»,3 а такое, при к[отором] указывалась бы возможность сознать свой грех и исправить его. Поразило меня, и очень радостно, недавно письмо администр[ативно] ссыльн[ого] из Верхоленска,4 кот[орый] пишет о том, что начальник дисципл[инарного] бат[альона] в Ирк[утске] прямо сказал Ольховику и Середе, что мое ходатайство о них спасло их от телесн[ого] наказ[ания] и уменьшило их срок содержания. Пускай 1000 писаний пропадут даром, если одно будет иметь такие последствия, то надо писать не переставая. И такие последствия может иметь такое издание.