Таши мог бы и не спешить. К тому времени как Ларвейн и храмовники добрались до всех мест преступления, он уже мирно спал дома.

На сердце у некроманта было спокойно. Разобраться с отцовскими записями, перезахоронить его тело и подумать, что делать с Книгой, он успеет. Это не первоочередные задачи. Главное сейчас не навлечь на себя подозрения. Храм будет искать. Может быть, втихомолку, не привлекая к себе внимания, но будет, и Таши придется маскироваться… Плохо другое.

Ему надо бы сходить в храм… а как?!

Самый отъявленный темный в храме выдержит не больше трех минут. Несовпадение сил чревато грустными последствиями. Например, обмороком. Или тошнотой и рвотой. Или… да вариантов масса, все зависит от конкретного темного. Лично сам Таши покрывался сыпью размером с кулак. Проверено еще в детстве, когда отец заставлял его сидеть рядом с храмами, чтобы узнать свою реакцию.

Но придумать что-то надо. Определенно.

Некромант шагнул во флигель, не заметив, что за ним следят внимательные глаза. Каирис была в курсе его позднего возвращения, хотя дала этому в корне неправильное объяснение. А вы бы что подумали, если бы увидели, как молодой симпатичный мужчина возвращается домой поздно ночью, стараясь прикинуться ночной тенью? Что это страшный и злой некромант?

У вас извращенная фантазия. Вот Каирис всего лишь подумала, что некромант ходил к любовнице.

На следующий день Тиварас гудел растревоженным ульем.

Лейри вообще опоздала на работу, но Каирис даже ругаться не стала. Девушка была расстроена. Оказывается, ревность – отличный способ осознать, что тебе нравится этот мужчина. Да, вот этот конкретный мужчина! Да, нравится… А у него есть другая! Иначе откуда бы он возвращался без малого в два часа ночи с таким бессовестно довольным лицом?!

Интересно, кто эта стерва?!

Где они познакомились?!

Насколько у них все серьезно?!

Нет, то, что серьезно, это понятно. От несерьезных увлечений глубокой ночью не возвращаются. Но есть два вида женщин. Первый – те, которых… любят. Много, изобретательно, часто, в разных позах и с подарками. Второй – те, на которых женятся. И иногда мужчины два этих вида путают. Хотя и зря.

С точки зрения Каирис, можно было перекрасить лошадь, но сделать ее верблюдом еще ни у кого не получилось.

Так что когда появилась довольная Лейри, Каирис встретила ее расстроенным лицом. Лейра не обиделась.

– Кай, ты слышала?!

– Лей, у Таши кто-то есть…

Фиран был тут же забыт.

– С чего ты решила?

– Он вчера домой под утро вернулся. И несколько раз уже так было…

– Хм… и что с того? Он мог просто посидеть в таверне. Или…

– Пойти к друзьям? – ехидно предположила Каирис.

Лейри вдруг сдвинула брови.

– Ка-ай… а во сколько он вчера вернулся?

– Под утро.

– А ты знаешь, что произошло ночью? Убили и градоправителя и всю его семью!

– Что?!

– Да! А самое интересное, что это сделал некромант!

Каирис пожала плечами:

– Лейри, с такими налогами удивительно, что Фирана раньше не убили.

– Да… но доподлинно известно, что некромант – Лиассио Тамори!

– Что?! – Других слов у Каирис не осталось. – Быть не может! Не верю!

Лейри коварно усмехнулась:

– Вот и я тоже… не верю. Сама понимаешь, это по разряду бреда, чтобы Лиассио…

– Его ведь некромант забрал…

– И я вот думаю… некромант и Таши ведь связаны?

Выражение лица Каирис было своеобразным: с одной стороны – некромант, страшно… с другой стороны – любовница, еще хуже.

– Ты считаешь…

– Вслух я этого не скажу. И тебе не советую.

Девушки понятливо переглянулись. Какой некромант? Не знаем никакого некроманта. И вообще, не была, не знала, не участвовала. Главное, что парень, который нравится, не по бабам ходил, а остальное – разберем!

– Девочки? – заглянул на кухню Таши. – Вы в порядке?

– Вполне, – заверили его подруги – Таши, хочешь пирожка?

– А с чем? – Некромант так выразительно облизнулся, что Каирис хихикнула.

– С малиной и взбитыми сливками.

– А если пирожков будет два?

– Даже три. Сейчас принесу, – улыбнулась Каирис.

– Таши, а ты слышал новости? – не дала удрать мужчине Лейри.

– Какие?

– Говорят, что Фиранов загрыз некромант. – Лейри выразительно вытаращила глаза в стиле «ой, баюс, баюс…».