– Но это же невозможно!

Барбара подумала.

– Нет. Невозможно.

– Тогда что мы будем делать? Нам надо как-то вернуть его.

– Вернуть?

– В его комнату.

– Я бы не стала беспокоиться.

– О чем вы? Почему нет?

– Он скоро отключится, и тогда ты сможешь отнести его туда. Такое уже бывало.

– Вам, кажется, безразлично?

– Извини. Я…

– Что там у вас происходит? – донесся до них вдруг рев Верна из-за закрытой двери.

– Нам лучше вернуться, – сказала Барбара. И открыла дверь. Верн уже снова надел очки. Когда они вошли, вид у него был воинственный.

– Где вы были?

– В коридоре.

– Зачем вы туда ходили?

– Просто так.

Верн фыркнул. И некоторое время молчал.

– Ну? – сказал он вдруг. – Как вы тут вдвоем провели время?

– Прекрасно, – ответил Карл.

– Это хорошо. Что делали?

– Слушали трактат Карла, – сказала Барбара.

– Это очень хорошо.

– Но мы уже кончили. Карл как раз собирался идти.

– Почему бы нам не пойти вместе? – предложил Верну Карл. – Вместе вернемся в общежитие.

– О, да мы и здесь найдем, чем заняться, – сказал Верн.

– Дело не в этом. Просто уже поздно.

– А чем вы занимались, когда я пришел?

– Барбара заснула.

– Ужасно противно, когда они так делают.

Карл наморщил лоб.

– Да?

– Потом узнаешь. Признак отсутствия интереса.

– Вот как?

– Один из подводных камней этого мира. Которых полно. – Голос Верна сел, слова было трудно разобрать. Но он продолжал тянуть их из себя одно за другим, сосредоточенно хмурясь, концентрируясь на каждом слове. – Да, полно. То они засыпают. То их тошнит на ковер. Иногда они что-нибудь ломают. А иногда просто встают и уходят.

– Так лучше всего, – сказала Барбара.

Верн поднял глаза.

– Что?

– Так лучше всего. Когда встают и уходят.

– Только тогда им приходится самим покупать себе билет домой.

– Оно того стоит. – Барбара побледнела. Раздавила в пепельнице сигарету. – Может, и тебе лучше встать и отправиться к себе.

Верн моргнул.

– Зачем?

– Да, нам пора, – поспешил добавить Карл. – Пойдем.

– Вы что, люди, и поговорить не хотите? Что с вами такое? Карл любит разговоры. Он сам мне рассказывал. Нет, говорит, в мире ничего лучше, чем хорошая беседа.

– Карл, забери его с собой, – сказала Барбара. Голос у нее был как кремень. Она распахнула дверь в коридор.

– Вот еще! – раздраженно фыркнул Верн. – Что с вами такое?

– Думаю, нам лучше пойти. – Карл взял его за локоть, но Верн выдернул у него руку.

– Не будь таким нелюдимым, – проворчал он.

– Это ее комната.

– Но мы с ней старые друзья. Ты разве не знал? Барбара и я давно знакомы. А старых друзей не годится вышвыривать на улицу. Да еще среди ночи.

– Думаю, нам лучше пойти, – сказал Карл.

– Вот как? А ты тут что, авторитет? – Голос Верна стал совсем сонным. – Я поражен. – Вдруг он рыгнул, его рот раскрылся, глаза остекленели. – Пардон. Как я уже говорил, Карл, ты, кажется, не понимаешь, насколько близко к сердцу я принимаю твои интересы.

– Да?

– Так что не торопи меня. Мы оба принимаем твои интересы очень близко к сердцу. И потому тебе следовало бы послушать. – Верн медленно поднял палец. – Выслушать все, что ты должен знать ради своего блага. Так?

– Что так?

– Кто-то должен тебе все объяснить. Почему бы не я? В конце концов, именно отец всегда передает знания сыну.

– Хватит, – сказал Карл. – Пошли.

– Не дергай меня. – Верн надул губы. – Я не люблю, когда меня дергают. Мне есть что тебе сказать. Очень важное. И ты лучше послушай. Сядь вот тут, и мы поговорим. Это очень важный разговор. Я сочинил трактат, который расскажу тебе.

– Трактат?

– Этическая система философии. Великая штука. Одна из лучших в мире. Я обдумывал ее много лет, пока не убедился, что она превосходит все остальные. Все, что сочинили раньше. Кант. Спиноза. Кто там еще был. Много их было. Бессчетное множество. И каждый за пять долларов. А с моим подходом и пяти долларов не нужно.

Голос Верна постепенно затих и перешел в еле различимый шепот.

– Зря ты не дал мне раньше все объяснить. Я же говорил тебе, что хочу поговорить. А может, оно и к лучшему. Зато теперь все улеглось. Пришло в порядок. С моим подходом не ошибешься. Он всегда срабатывает. Возможно, тебе придется внести небольшие изменения. Так что элемент творчества тоже предусмотрен. Искусство. Время от времени. Но никаких больших перемен.

– Я не понимаю, – буркнул Карл.

– Одним, к примеру, нравится музыка. Не всем. Но для тех, которым нравится, надо обзавестись проигрывателем. С пластинками. Бах. Барток. Стравинский. И репродукциями на стенах. Модильяни. Кандинский. Многие любят танцевать. Для этих надо знать места. Уютное, неярко освещенное местечко. Группа в углу играет прогрессивный джаз. Негромко. Не слишком много народу. Всегда надо знать, что им нравится.