–  Напрасно иронизируешь, - надулась Ева.

–  «Молох» не имеет отношения к Египту, - заметил сыщик.
– Ведь так? Это ненасытное финикийское божество, связанное с природой и солнцем, постоянно алчущее жертв! А финикийцы, как гласит история, жили на восточном побережье Средиземного моря. Правильно?

Она раздраженно кивнула.

–  Видишь, какой я умный?

Ей стоило больших трудов приучить Смирнова пользоваться словарями и энциклопедиями, но наука пошла ему впрок.

–  Ты уже ходил туда… в тот ужасный клуб?
– спросила Ева.

–  Нет, и не пойду! Никто мне там ничего не скажет. По-твоему, они признаются, что по их вине пропала какая-то женщина? Да и где доказательства? К ним приходят десятки людей, ради любопытства, потом уходят, и все в порядке.

–  А проклятие?

–  Не более чем устрашающий ритуал, я уверен. Таких заведений в городе полно - экзотика с приправой черной магии нынче приносит невиданные дивиденды! Должны же члены общества «Молох» напустить страху на людей, жаждущих острых ощущений? Это коммерция, дорогая Ева. Спрос порождает предложение.

–  Не боятся же люди таким образом деньги зарабатывать?!
– возмутилась она.

–  Они хоть не берутся снимать порчу и не обещают излечение от всех болезней. А деньги посетители платят добровольно, за вход. Хочешь, раскошеливайся, не хочешь - иди себе восвояси. По крайней мере это не грабеж и даже не лохотрон. Тебе предоставляют свободу выбора.

–  Выходит, этот «Молох» - еще один способ выкачивания денег у простаков?

–  Думаю, да. Некое подобие «Комнаты страха» для увлекающихся мистикой представителей среднего класса. Толстосумы - не их контингент: тех повсюду сопровождает охрана, и заведения они посещают исключительно шикарные. Какой-то «Молох» им не по уровню. Ну а среднестатистический гражданин нашим жрецам финикийского божества неинтересен, как и они ему, - плата «кусается», выпивки не подают, закуски тоже.

–  Остришь?
– блеснула глазами Ева.
– Как бы пожалеть не пришлось!

–  Давай сделаем разведку, - примирительно предложил Смирнов.
– Изберем путь компромисса: навестим не поклонников Молоха, а господина Елкина. Того самого друида, который пригласил Стаса с девушками в сие сомнительное заведение. Я кое-что накопал по своим каналам, попробую прижать его, прощупать, чем дышит. Согласна составить мне компанию?

Ева обрадовалась. Хоть какое-то развлечение!

–  Будешь еще омлет?
– спросила она.

Не терпелось убрать со стола и заняться более интересным, чем кухня или уроки испанского языка, делом.

Через час, замерзшие, все в снегу, Смирнов и Ева позвонили в дверь большой коммунальной квартиры. Открыла сгорбленная седая старушка в папильотках, вытертом бархатном халате зеленого цвета и меховых тапочках.

–  Вам кого?
– прошамкала она, прикладывая руку к уху.
– Говорите громче!

–  Нам нужен Платон Елкин!
– изо всех сил гаркнул Всеслав.

Старушка указала в глубину темного захламленного коридора.

–  Третья дверь справа. Стучите сильнее, он музыку слушает в наушниках.

Горбунья шаркающей походкой скрылась в кухне, откуда неслись запахи жареной картошки и стирального порошка. Клубы мыльного пара просачивались в коридор.

–  Наверное, белье вываривают, - предположила Ева.

Они остановились у двери господина Елкина, переглянулись.

–  Какая проза, - прошептал сыщик, скорчил забавную гримасу.
– Никакой мистики, сплошной быт!

Стучать пришлось долго. Наконец дверь отворилась, и на пороге показался высокий, худой молодой человек в майке и спортивных штанах, на его шее висели наушники, а длинные волосы были заплетены в косички. На конце каждой косички красовался желудь. Вид у Елкина оказался настолько комичным, что Ева прыснула, спряталась за спину Смирнова и зажала рот ладошкой.

–  Вы кто?
– бесцеремонно разглядывая незваных гостей, спросил друид.

Если бы не желуди, ничто не говорило бы о его принадлежности к касте древних кельтских жрецов.

–  Мы от Стаса Киселева, - ответил сыщик, напирая грудью на Елкина.
– Можно войти?

Тот посторонился, пропустил гостей в комнату. Жилище друида походило на лесной питомник, устроенный в городской квартире, - все свободное пространство занимали кадки, бочонки, керамические горшки и ведра, наполненные землей, в которых росли карликовые деревца и кусты. По стенам вились лианы, с потолка свисали зеленые шары омелы - священного растения кельтов. Пахло, как в теплице ботанического сада.

–  Ого!
– не удержалась Ева.
– Это все живое?

–  Кроме омелы, - важно кивнул головой хозяин комнаты.
– Она прекрасно сохраняется, если ее сорвать в нужное время.

Елкин с трудом нашел место, где можно было присесть: гости расположились на крохотном диванчике, наполовину заваленном книгами о растениях и пучками сухих трав. Всеслав хранил молчание и только оглядывался по сторонам, Ева пожирала глазами лежащий на деревянном блюде небольшой камень. Вокруг него стояли полуобгоревшие свечи, а сам камень напоминал обычный булыжник.