В стороне, метрах в семидесяти, почему-то на земле почти неподвижно сидело с десяток ворон. Тотчас же одна из них поднялась, подлетела к дереву, села на него, боком-боком подскочила к развилке ветки, схватила конфету и умчалась с ней к своим. Добыча была дружно расклевана птицами.

Так произошло дважды.

Когда белочки основательно наелись и им надоело угощение, они разбежались в разные стороны. Разлетелись и вороны.

Не знаю, одна и та же или две разные вороны прилетали за конфетой, но ясно, что промысел хитрых птиц был давно и отлично отработан. Вот почему они и сидели на земле. Оттуда было легче наблюдать за происходящим…

Осенью с севера на юг Казахстана прилетают стаи галок, ворон, грачей и здесь зимуют. Днем они улетают в пустыню, что-то разыскивают на солнечных, свободных от снега склонах предгорий, а на ночь собираются большими стаями и поближе к горам на деревьях устраиваются на ночлег. Рано утром вороны, грачи и галки улетают на поля, оставляя под деревьями многочисленные пятна белого помета.

Птицы охотно ночуют на высоких тополях города, и проходить под такими деревьями вечером небезопасно, чтобы не попасть под обстрел того, что прошло через желудки птиц и природой предназначено для удобрения почвы.

Чем питаются эти птицы — никто толком не знает. Наверное, едят опавшие на землю зерна злаков, в том числе и пшеницы, выискивают трупы погибших насекомых, выщипывают коротенькую зеленую травку.

Ранней весной, увидев стаю грачей, деловито снующих по едва зазеленевшему холму пустыни, я замечаю одного, который особенно усиленно ковыряется в земле, и, не спуская с него глаз, иду к нему. Недовольные моим появлением грачи улетают, а на замеченном месте я вижу вырытую острым клювом ямку, раскапываю ее лопаточкой и ничего не нахожу, так как пожива уже вытащена из-под земли и съедена. Но потом мне удается заметить большую белую личинку земляного дровосека-доркада и жука-чернотелку.

Но как птицы через слой земли не менее десятка сантиметров могут находить свою добычу?

Обонянием? Но, как упорно утверждают орнитологи, оно у птиц очень слабо развито или даже отсутствует. Да и каким оно должно быть сильным, чтобы почуять личинку насекомого через толстый слой, к тому же чаще всего плотной земли.

Может быть, по слуху? Личинка, допустим, обгрызая корни растений, издает тихие звуки и к тому же сотрясает почву. Но активная деятельность личинок жуков ранней весной, когда почва еще холодна, вряд ли возможна.

Не излучают ли личинки насекомых, обитающие в почве, какие-либо биотоки? Птицы, особенно те, у которых не развито обоняние, могут обладать способностью улавливать ничтожные излучения.

Вопросов много. Но ответы на них найти непросто.

Как-то, спасаясь от жары, мы заехали в узкую полоску зарослей лоха, тянущихся вдоль сухого русла реки Курты, и, заглушив мотор, услышали многоголосые крики грачей и галок. Крики издавались, по меньшей мере, несколькими сотнями пернатых. Оказывается, недалеко располагалась их колония. Все деревья были обвешаны гнездами, и над ними вились стаи черных птиц.

Я схватил магнитофон и помчался в самую гущу колонии. Крики обеспокоенных обитателей стали истошными. Осторожные грачи и галки, зная нрав человека, держались вдали и лишь иногда наиболее смелые из них, пикируя, пролетали мимо, почти рядом.

В гнездах всюду виднелись почти взрослые птенцы. Повинуясь тревожным сигналам старших, они залегли в гнездах, и лишь кое-где высовывался наружу наиболее любопытный птенец, рассматривая невиданное ранее существо, нарушившее жизнь большого птичьего общества.

С края колонии одно из гнезд заняли две пустельги. Как велика сила подражания! Обычно молчаливые птенцы этой хищной птицы сейчас тоже голосили во всю глотку, только по-своему, визгливо и забавно, очевидно, считая себя принадлежащими к семейству черных птиц.

Вдруг у моих ног из зарослей лебеды раздался громкий негодующий возглас. Я увидел грачонка. Он повернулся ко мне, широко раскрыл свой клюв, то ли властно требуя от меня пищи, то ли приказывая мне немедленно удалиться из птичьего царства. Его крик был особенный и по тону, и по музыкальности. Это был одновременно вопль отчаяния, страха и негодования. Стрелка индикатора магнитофона от крика младенца металась из стороны в сторону.

Нет, я не мог долго выносить истеричные крики галок и грачей, да еще и вопли этого внезапно появившегося малыша! Птицы победили меня. Пришлось нам спешно выбирать бивак подальше от столь беспокойного места.

Мы едем по высокогорному урочищу Ассы к востоку, туда лежит наш путь. Видны горы и узкое ущелье Камсы с текущей по нему рекой Ассы. Перед колесами машины какие-то кобылки скачут во всех направлениях. Останавливаю машину, спрыгиваю с нее и сразу попадаю в настоящее их месиво. Они — везде. Одни сидят без движения, другие медленно ползают, третьи быстро скачут. Шагнешь — и из-под ног во все стороны прыгают кобылки.