Страха не было. Денис в жизни не боялся никакого зверья, умея найти «общий язык» с самым злобным псом, к тому же он знал, что в округе не было ни волков, ни даже лис. Опасными могли только одичавшие собаки, однако спасатель рассчитывал справиться и с ними. Но сейчас собаки были ни при чем. Раздававшиеся странные звуки вызвали полнейшее недоумение, смешанное с желанием проучить неведомого шутника, но для этого нужно было выбраться наружу. Тусклая луна в яму не заглядывала, и Денис в полнейшей тьме не мог понять, насколько она глубока. Два-три шага в любую сторону, и он натыкался на влажную скользкую глину, выбраться по которой наверх было невозможно. Зажигалка вылетела из кармана при падении, найти ее было делом сомнительным, но Денис все-таки пошарил под ногами. Результат оказался вполне предсказуемым, ничего он не нашел.

Спасатель сел, опершись спиной на деревце, чуть согнувшееся от этого; в голову полезли мысли, одна нелепее другой. Подозревать Середкина, что тот замыслил разыграть его, Денис не мог, чего-либо подобного можно было ждать только от Меньшикова. «Решили увести меня от склада и что-то оттуда забрать. Не только бутыли с кислотой там, видимо, хранятся, не зря же химик с комбината шарахнулся от этой работы, — пришел к выводу Зорин. — Генка дрыхнет, мимо него сейчас можно на танке проехать, он ничего не заметит. А что, если его вообще пристукнули?!»

Испугавшись собственных предположений, Денис вскочил и попробовал, карабкаясь по гнущемуся стволу, выбраться из ямы. Тонкое деревце не выдержало и сломалось, и спасатель полетел вниз. Странное дело – только что Денис натыкался на стенки, а сейчас он прокатился кубарем едва ли не десять метров и в конце концов свалился в воду. Глубина оказалась всего лишь по колено, но Зорин промок до нитки, пока выбрался из ручья. Под ногами в полутьме он разглядел, что весь берег вымощен как брусчаткой полукруглыми валунами разных размеров. Когда Денис вечером мыл в ручье подаренную бабкой картошку, он ничего подобного не видел, но других ручьев в окрестностях склада просто не было.

«Далеко же я забрел», — недоумевал Денис, перепрыгивая с камня на камень. Он надеялся, что теперь движется в правильном направлении, но особой уверенности в этом у него не было. Спасатель очень жалел, что его телефон остался лежать около костра; подсветка хоть немного разогнала бы мрак, сгустившийся от того, что луна спряталась за тучи. Поскользнувшись, Денис упал, сильно ударился головой о камень и не сразу пришел в себя, хотя и не потерял сознание. Он довольно долго лежал неподвижно, пока вдруг не заметил, что один из камней сдвинулся с места. «Померещилось», — Денис сел и потряс гудевшей от ушиба головой, но тут еще один валун шевельнулся и придавил, пока несильно, ногу спасателя. Не обращая внимания на боль, Зорин выдрался из-под камня, продолжавшего наваливаться на него, и бегом кинулся подальше от странного места.

Когда Дениса по лицу хлестнула тяжелая рябиновая кисть, он остановился и с облегчением вздохнул – теперь стало понятно, что он находится в рощице совсем недалеко от склада. Сорвав несколько ягод, он машинально закинул их в рот. От терпкой горечи свело челюсти, но прояснилось в голове, к тому же и луна, ставшая нормального голубовато-белого цвета, ярко осветила все вокруг. От стоявших вокруг деревьев веяло покоем, воздух был прохладен и свеж, никто не возился и не хихикал в кустах. Через каких-то двадцать метров Денис вышел к окончательно погасшему костру, но еще не дойдя до него, спасатель услышал заливистый храп Середкина. Зорин нашарил фонарь, обошел с ним вокруг склада и посмеялся над собственными фантазиями – все было на месте, и вряд ли хоть одна живая душа полезла бы ночью в кромешной тьме бродить среди этого химического зловония. «Какую дурь местный пивзавод подмешивает в свое пойло?» – пытаясь просушить одежду около разгоревшегося костра, сонно думал Денис, согреваясь остатками рябинового вина. Он то и дело смотрел на часы, намереваясь под утро растолкать Генку и передоверить ему пост, но потом сам не заметил, как заснул.

— А кто должен сторожить самих сторожей? — Зорина и Середкина разбудил язвительный женский голос.

Около склада стоял «Урал», из которого ребята выгружали объемистые тюки с кислотостойкими спецовками, а рядом с погасшим костром Денис увидел Ирину Устюгову и командира. Ирину увиденное зрелище, пожалуй, даже позабавило, она смотрела на продиравших глаза спасателей насмешливо, но без злости, у Медведева же был в высшей степени красноречивый взгляд, да и выражение лица не сулило ничего хорошего. Только присутствие женщины удержало его от крепких оборотов.

— Димыч, — Генка не дал Вадиму произнести ни слова, — мы не спали всю ночь, карауля эти чертовы реактивы. Уже светать начало, как мы закемарили, сил уже не было наматывать круги в потемках.

— Я вижу, что не спали, — ледяным тоном отозвался Медведев, разглядывая валявшуюся около палатки пустую тару.

— Ну надо же было чем-то хоть немного себя взбодрить! — обиженно фыркнул Генка. — Кофе в местном сельпо только желудевый!

— Взбодрились?

Больше Вадим ничего не сказал, а только покосился на Ирину, которая разглядывала его, Дениса и Генку с выражением странного удовлетворения в глазах.

— Тут ночью такая чертовщина творилась! — не выдержал Денис. — Я вот до тех кустов дошел нормально, — он показал на стоявший метрах в десяти куст лещины, — а обратно, наверное, час не мог вернуться: провалился в какую-то яму, потом свалился в ручей, потом на камнях чуть не убился!

— Это тебя местный леший в трех соснах плутать заставил. Нужно было нечитую силу пивком угостить, а вы его долю зажали, — ухмыльнулся Меньшиков.

— По поводу леших и прочей чертовщины – это к Медведевой! Одевайтесь и приступайте к работе! — разъярился Вадим, услышав, как Ирина пробормотала себе под нос: «Алкашня!» – Снятие порчи и изгнание духов по ее части!