– ...Модельеры-художники решают десятки вопросов, - рассказывала девушка, обращаясь преимущественно к Кристинину. Ее красивая большая голова возвышалась над кургузым легким пальтишком.
– Может, вы видели в магазинах куклу «Шагающая Маша» - белая пачка, белая блузка, пришивной парик? Это наша работа...

– А как вы палец порезали?
– спросил Денисов.

Вопрос прозвучал бесцеремонно, Денисов от неловкости покраснел.

– Это я сыр резала. Тупым ножом...

– Теперь расскажите, как вы потеряли друг друга, - попросил Кристинин.

– Прибежали в кинотеатр перед самым началом последнего сеанса. Я говорила им: «Мальчики, незачем ехать, все равно не успеем!» А они: «В честь знакомства! Как это, в Москве были и никуда не попали?» Мои вещи и свою сумку - в девятую ячейку и бегом! Я даже шифра не записала. В метро, потом на трамвай. Билеты купили с рук и все в разных концах зала! После сеанса я вышла на улицу: их нет! Ну, и сюда поехала... А может, они и сейчас меня там ждут?

– В каком вы кинотеатре были?
– спросил Горбунов.

– В «Алмазе»... Я, пожалуй, еще к метро подойду, может, они там?
– девушка невесело улыбнулась и медленно пошла к выходу.

– Ну, что ты еще добавишь к ее психологическому портрету?
– спросил Кристинин у Денисова. Денисов пожал плечами.

– Смелее. Отвечай: у нас из камеры хранения часа три тому назад были украдены вещи одной симпатичной девушки, - вмешался Горбунов.

– Я так и подумал, - кивнул головой Денисов, - от вокзала до «Алмаза» идет трамвай, и никто из москвичей не поедет сначала на метро, а потом на трамвае. Ее просто хотели запутать, чтобы она не сразу потом вернулась на вокзал.

– Девушка сказала, что вещи в девятой ячейке?
– В глазах у Кристинина зажегся нетерпеливый огонек.

– В девятой, - кивнул Горбунов.

Неразговорчивый молодой человек с тонкими рыжеватыми усиками - дежурный механик, - посвистывая, быстро вывернул контрольный винт. Из стальной ячейки раздался резкий дребезжащий зуммер.

– Вот именно, - сказал Кристинин. В ячейке лежала расползшаяся по дну ящика красная авоська со свертками, сверху пара огромных подшитых валенок, - закрывайте. Нужно объявить по радио, чтобы пассажир, положивший вещи в эту ячейку, подошел сюда.

Механик поставил на место винт, отошел в сторону и скрестил руки на груди: он был по специальности техником-конструктором и работал на вокзале по совместительству.

– Спасибо. Можете идти, - сказал ему Кристинин.
– А ты, Денисов, найди старшину. Михаил Иосифович обо всем подробно расспросит потерпевшую...

Несколько минут, пока радио разносило по залу: «Пассажир, положивший вещи в ячейку номер... Вас просят...», работники МУРа стояли молча. Девушка, видимо, все еще дежурила у метро, Горбунов пошел ей навстречу. Еще несколько пассажиров с чемоданами вошли в камеру хранения, прежде чем в узком проходе показалась обвязанная шерстяным платком высокая женщина, недовольная и заспанная. Шаркая комнатными туфлями по кафелю, она подошла к ячейке и дернула ручку.

– Что там насчет девятой? По радио вызывали...
– обратилась она к Кристинину, стоявшему у ячейки.

– Все в порядке, - сказал Кристинин, - только ответьте на несколько вопросов, вы недавно клали вещи?

– Ну да, недавно!
– у нее оказался самый низкий и редкий из женских голосов - контральто.
– Еще десяти не было!

– Скажите, ячейка была пустой?

– Ну да, пустой! Минут двадцать ждала, пока освободилась!

– За вещами к ячейке подходили два пассажира?

– Вот еще - два! Один был, а второй уж потом подошел!

О чем бы Кристинин ни спрашивал, его собеседница начинала с отрицания. Тогда он переменил тактику.

– Они между собой не разговаривали?

Женщина чутко среагировала, поэтому облекла свое несогласие в новую форму.

– А чего им разговаривать?!
– спросила она.
– Взяли и пошли!

– Вы с ними рядом не стояли? Какие они из себя?

– А где же мне стоять? Не для того я ждала! Какие из себя?! Мне их рассматривать некогда! Какие вопросы задают!

– В соседнюю ячейку кто-нибудь в это время не укладывал вещи?

Она на секунду задумалась.

– Мужчина был. Напротив меня сейчас сидит на диване. Бородатый, таких я называю тунеядец!
– И тут же, словно спохватившись, добавила: - А почему ему не класть! Вот еще!
– Ей словно нравилась эта игра.

– Покажите его милиционеру, - сказал Кристинин, кивая на Денисова.
– Спасибо за подробную информацию.

У мужчины, которого через несколько минут привел Денисов, было тонкое лицо, тонкий с горбинкой нос и великолепные черные баки, переходившие на подбородке в курчавую мефистофельскую бородку. С Кристининым они нашли общий язык с полуслова.