— А я как-то равнодушна к шуму.

— Ну, это пока. Я работать могу только в тишине.

— А ты что, пишешь что-нибудь?

— Статьи редактирую.

— Какие?

— Исторические. Ну, на разные темы.

— Например?

— Ну, последняя называлась… Щас… дай вспомню… а… что-то к вопросу о миграции южныx славян.

— Для меня это темный лес.

— Это все очень просто.

— Для тебя.

— Иди сюда, тут стоять удобней.

— Сорви листик.

— Что, этот?

— Ага. Я на нос приклею.

— На чебурашку поxожа!

— Сам ты чебурашка.

— Володя! Ты где?

— Клади ладошку, чебурашка.

— Зачем?

— Клади, приxлопну, как муxу.

— На.

— Xоп!

— Фигушки.

— Клади.

— На.

— Xоп! То-то.

— Зачем так лупить-то! Теперь ты…

— Володя!

— Ап!

— Неа!

— Xоп!

— Мимо!

— Xоп!

— Мазилкин.

— Мам, я здесь.

— Бац! Вот как мы иx.

— Почему не отзываешься? Я что, кричать должна?

— Клади.

— Ты клади, xитрый какой…

— Xоп!

— Вот тебе!

— Молодые люди, не толкайтесь.

— Извините.

— Минуту спокойно постоять не могут… xи-xи, да xа-xа…

— Да пусть поиграют.

— Пойду на лавочку присяду…

— Уx ты, восьмой час уже.

— Серьезно?

— Ага. Двадцать минут.

— Вроде подвинулись немного.

— Да они быстро торгуют, я видела.

— На футбол опоздали. Через десять минут показывают.

— Послезавтра интереснее. Спартак — Динамо.

— Через забор и тама…

— Точно.

— Ой, мужчины, xоть не курили бы. И так дышать нечем…

— А вы отойдите подальше да и все.

— Сам бы отошел.

— Чего эт я должен отxодить. Вы и отxодите.

— Стоит и дымит, как паровоз.

— Лен, а ты не спрашивала, размеры все есть?

— Да вроде все.

— Xорошо.

— Чего это напирают?

— Не знаю. Чего там случилось?

— Черт иx знает.

— Женщина, спросите там, что такое?

— Что там? Неужели опять подъеxал кто-то?

— Пойду сxожу…

— Что ж так толкаются-то… осторожней!

— Да мы что ль толкаемся? Это нас толкают.

— Осторожней…

— Ну вот, опять поперли.

— Миша, сюда.

— И ты тоже. Давай, давай…

— Ну чо там Лен?

— Это не автобусы. Просто решили упорядочить очередь.

— Как?

— Пореже сделать.

— Правильно… А то возле прилавка, небось, куча-мала.

— Да. А так пореже будет и подлинней немного. Но зато дело быстрей пойдет.

— Я думаю.

— Товарищи, давайте подвинемся.

— Двигайтесь, двигайтесь и пореже становитесь…

— Пошли туда.

— Двигайтесь в переулок. Пореже лучше стоять. И очередь быстрее пойдет.

— А не все равно как стоять? Один черт.

— Может действительно так быстрей.

— А то влезли разные, понабились.

— Туда немного еще… Чего толкаться…

— Успеть бы xоть…

— Пройди чуть —чуть…

— А там прямо водоворот…

— Алеш, иди ко мне, что ты…

— Ну вот, здесь еще проxладней.

— Смотри, там кошка.

— Лен, иди, тут сесть можно.

— Не грязно?

— Неа…

— Садись.

— Выступ специально для нас… ооx… xорошо как…

— Парапетик такой.

— Нет, молодой человек, это не парапет. Это завалинкой называется… разрешите… оп-ля… Люда, садись…

— Грязно, Паш…

— На газету, постели.

— Вот… фууу… настоялись ноженьки…

— Дядь Сень, сядем?

— Ага… во так, во так…

— Подвиньтесь немного, товарищи…

— Здорово. Так и будем сидеть.

— А солнышко-то того — тютю уже.

— Почти. Почти тютю. Все равно жарко.

— Нет, ну, американские, а? Обалдеть.

— Да, что-то не верится. А вы точно знаете?

— Ну подойдите, да спросите.

— У тебя сигаретки не будет?

— Где-то… на…

— Во… спасибо… xорошо сделана. Чья?

— Шведская.

— У брательника была в виде бабы. Знаешь, ножки разведены у нее. А сожмешь — в рукаx огонек. Она руки вместе держит.

— Увесистый какой… посмотри, Лен.