Каким-то образом в камеру Геринга была пронесена ампула с цианистым калием. Рейхсмаршал проглотил ее смертельное содержимое за два часа до того, как должен был идти на виселицу. Его труп, приобретший от яда зеленоватый оттенок, на носилках был принесен в спортивный зал. Здесь его сфотографировали, в одежде и голым, как и трупы десяти повешенных, в доказательство того, что все эти люди были действительно мертвы.

Но не было никакой уверенности относительно другого осужденного, сумевшего избежать подъема в тринадцать ступенек к петле, черному капюшону и открывающемуся люку. Им был рейхсляйтер Мартин Борман, начальник канцелярии нацистской партии и секретарь фюрера.

Борман не был повешен не только по этой причине. Он не был пойман, чтобы быть повешенным. В отличие от Геринга, его не было в тюремной камере. Не было его и на скамье подсудимых в Нюрнберге. Борман был единственным обвиняемым, осужденным и приговоренным заочно. Если это отсутствие было и большой тайной и источником понятного замешательства для британской и американской разведок, которые напрасно разыскивали его начиная с конца войны, оно было в духе этого человека.

Борман всегда был самым загадочным из всех нацистских вождей. Он работал в тени, презирая общественное признание и награды. Но он достиг огромного влияния и силы. Как проявлялась эта сила, можно судить по мнениям, высказанным другими вождями нацистов. Эти люди, которых боялись и ненавидели миллионы их жертв, в свою очередь боялись и ненавидели человека, фактически не известного никому кроме них самих.

По словам одного из подсудимых в Нюрнберге, Ганса Франка, нацистского генерал-губернатора Польши, Борман был «архинегодяем» и ненависть было бы слишком мягким словом, чтобы описать чувства Франка к нему. Другой подсудимый, Ганс Фрицхе, бывший в свое время высокопоставленным чиновником в Министерстве пропаганды доктора Йозефа Геббельса, сказал суду следующее: «Во-вторых, и это то, что я не могу по-другому сказать под присягой — было совершенно ясно, что доктор Геббельс боялся Мартина Бормана».

По словам графа Лутца Шверин фон Крозигка, последнего министра финансов третьего рейха, Борман был «злым духом» и «серым кардиналом» за троном фюрера. По мнению генерал-полковника Гейнца Гудериана, бывшего начальника генерального штаба армии, «вместе с Гиммлером наиболее зловещим членом окружения Гитлера был Мартин Борман». И все же Борман победил и унизил рейхсфюрера СС, когда они оба занялись борьбой за личную власть.

Союзники верили, что Герман Геринг был второй по могуществу личностью нацистской Германии. Но в последние два годы войны это положение занял Борман и обращался с рейхсмаршалом с презрением и жестокостью. Чувства Геринга к Борману выразились во время допроса, проведенного полковником армии США Джоном Аменом перед судебным процессом в Нюрнберге.

«Полковник Амен: Вы полагаете, фюрер мертв?

Геринг: Абсолютно. Нет никакого сомнения по этому поводу.

Амен: А как насчет Бормана?»

Геринг воздел руки к небу и ответил: «Если я должен высказаться по этому поводу, то я надеюсь, что он жарится в аду. Но я не знаю об этом».

Альберт Шпеер, нацистский министр военной промышленности и вооружений, знал реальную силу Бормана и ее источник. «Несколько критических слов Гитлера, — сказал Шпеер, — и все враги Бормана должны были плясать под его дудку».

Фюрер никогда не говорил таких критических слов. Борман оставался рядом до самой смерти Гитлера. В причудливо-странной обстановке бункера под старой рейхсканцелярией в Берлине Борман был свидетелем женитьбы фюрера на Еве Браун, а также его гражданского и политического завещаний. В завещании, в частности, говорится, что «своим душеприказчиком я назначаю своего самого верного товарища по партии Мартина Бормана».

Душеприказчик был первым человеком, вошедшим в комнату, в которой Гитлер покончил с собой. Борман также был в числе тех шести, кто помогал в сооружении погребального костра для фюрера и его невесты. Однако Борман не совершил самоубийства вслед за своим фюрером.

Когда Гитлер сгорал в саду рейхсканцелярии, а Красная Армия подходила все ближе и ближе к ней, Борман покинул канцелярию. Согласно сообщениям тех, кто присоединился к нему на первых этапах его бегства, Борман хотел пробраться к гросс-адмиралу Карлу Деницу, которого Гитлер назначил новым главой государства.

Если Борман и в самом деле намеревался отправиться в штаб-квартиру Деница в северо-западной Германии, то он не добрался до нее. Это более чем точно. Утром первого мая, человек, живший в тени, растворился в ней в возрасте сорока пяти лет. Это была ситуация без параллели. Как смогло второе наиболее влиятельное лицо режима, чья власть некогда простиралась от Атлантики до Урала, исчезнуть бесследно?

Британская и американская военные разведки проводили расследования в период сразу же после окончания войны, чтобы ответить на этот вопрос, но им не удалось определить ни местонахождение Бормана, ни какое-нибудь достоверное свидетельство его смерти. Подобные расследования советских служб были также совершенно безрезультатны. Итак, принимая точку зрения, что Бормана следует считать пропавшим, смерть его не была установлена и международный военный трибунал судил и вынес ему приговор в его отсутствие. Смертный приговор по-прежнему имеет силу спустя двадцать два года [1] после того, как трупы одиннадцати других главных военных преступников были сфотографированы в спортивном зале Нюрнбергской тюрьмы.