– Мне нужен стирщик, мастер Ден. Если, конечно, он согласится прийти.

Юноша не знал, чьи уши могут прятаться в ночной тьме, а потому не сказал так, как хотел: «Я должен поговорить со своим любимым учителем, лукавым богом Чи-Чу».

Балар кивнул, размышляя, нельзя ли придумать какой-нибудь веский аргумент и вернуть-таки младшего брата в безопасность палатки. Льешо же уставился в костер и больше ни разу не обернулся.

Он ожидал услышать твердые, решительные шаги наставника, а потому неверная семенящая походка карлика застала его врасплох. Собачьи Уши тащил за собой собственный низкий стульчик, и Льешо невольно улыбнулся, вспомнив о первой встрече с этим человеком.

– Сегодня без лестницы? – поинтересовался он и тут же испугался, что обидел музыканта.

Но нет – Собачьи Уши принял реплику за приглашение и спокойно уселся рядом с Льешо.

– Потому что без верблюда.

Он был даже готов улыбнуться, однако внезапно вспомнил что-то плохое и вздохнул. Если принц правильно оценивал ситуацию, карлик служил не только музыкантом; он был личным шпионом императора, а возможно, и чем-то большим. Постепенно выяснялось, что Шу обращался за советом к самым разным людям, а потому его приближенные зачастую оказывались совсем не теми, за кого себя выдавали.

– Как твой господин? – поинтересовался Льешо. Собачьи Уши немного помолчал.

– Днем он чувствует себя неплохо, – наконец заговорил он. Потом достал из висевшего за спиной футляра флейту. Уже встали младшие луны, озарив инструмент призрачным серебряным сиянием. Карлик медленно провел пальцами по клапанам. Неуверенно зазвучал скорбный мотив и тут же затих. – Но ведь он не может постоянно бодрствовать, не находя отдыха во сне…

Льешо промолчал. Он не понаслышке знал о тех испытаниях и муках, которые мог обрушить на человека мастер Марко, но ему не доводилось попасть в лапы убегающим гарнам. А потому он и не понимал, что на самом деле сотворил с императором Цу-тан и какие именно видения мог послать ему волшебник.

Судя по всему, карлик пришел не для того, чтобы посидеть молча.

– Ты мог бы помочь ему.

– Мне вполне хватает собственных кошмаров.

– Да, конечно, – вздохнул Собачьи Уши. – Каменные люди степей. Для них сердца путников и воинов – особый деликатес, во всяком случае, так гласят легенды. Говорят также, что они вырывают из груди человека сердце, а вместо него вставляют камешек.

– Мне не довелось встречаться с каменными людьми, – возразил Льешо. Те мертвые, которых видел во сне он сам, вырывали собственные глаза – жемчужины Богини, – а не сердца.

– Это всего лишь легенды. – Тон музыканта ясно показывал, что он и сам не верит собственным словам. – Причем чрезвычайно древние. В наши дни, разумеется, никто даже не видел каменных великанов.

Интересно, видел ли этих чудовищ сам карлик? – задумался Льешо. Но Собачьи Уши явно не собирался отступать.

– Шу здесь, с нами, и очень нуждается в твоей помощи.

– Я не лекарь.

– Зато ты хорошо знаешь, на что способен Марко.

Так думал и сам Льешо. Отвечать не хотелось. Избавление же явилось в виде внезапно заслонившей и свет костра, и слабое свечение луны тени. Мастер Ден тяжело опустился на землю возле принца. Юноша порою забывал, насколько велик лукавый бог: Чи-Чу сидел на траве словно каменное изваяние, а Льешо – на найденном прямо здесь, в лагере, складном стуле, и, несмотря на это, они смотрели в глаза друг другу. Бог едва заметно кивнул музыканту, тот ответил на приветствие глубоким поклоном. После этого учитель сосредоточил все свое внимание на ученике.

– Это же не твои мертвые, – заметил он.

Льешо невольно спросил себя, почему сегодня все читают его мысли.

– Чьи же? – уточнил он. – Сколько людей должны умереть лишь ради того, чтобы один-единственный изгнанный из родной страны принц мог освободиться от судьбы ловца жемчуга?

– Насколько мне известно, один старик умер от лихорадки. Все остальные – на совести мастера Марко. Не смешивай неловкость оставшегося в живых с чувством вины за действия врагов.

– Что ты имеешь в виду?

Льешо медленно поднялся, крепко сжав рукоятки мечей. Противостояние, в котором отказал младшему брату Балар, не давало крови успокоиться. Принц взглянул на музыканта, словно прося того уйти – тогда он сможет, не опасаясь показаться смешным и ничтожным, сколько угодно кричать и беситься, облегчив душу перед мудрым и ироничным учителем. Но Собачьи Уши и не думал вставать – он спокойно смотрел на Льешо глубокими, почти бездонными глазами.

Не выдержав этого взгляда, принц отвернулся и резко замахнулся; мастер Ден отразил еще не состоявшийся удар небрежным шлепком. Потом поднялся на ноги и выразительно, опасно улыбнулся, словно напоминая разбушевавшемуся ученику, что тот имеет дело не с кем иным, как с самим лукавым богом Чи-Чу – опытным мастером боевых искусств. Льешо понимал, что должен испугаться, однако, сразу немного успокоившись, лишь улыбнулся. Да, с мастером Деном стоило вступить в единоборство: о его величественную фигуру можно разбиться вдребезги, в то же время не причинив ему самому ни малейшего вреда.

– Ну же, мальчик, давай нападай. – Мастер Ден осторожно описал круг, свободно опустив руки вдоль тела ладонями наружу и слегка согнув пальцы, словно приглашая к бою. – Сделай меня, если удастся.

Собачьи Уши поспешно подхватил свой стул и ретировался подальше от места поединка. Однако глазами он неотступно следовал за ходом поединка, отмечая каждое удачное движение.

Льешо подцепил носком ноги тот самый стул, на котором только что сидел, и метнул его прямо над головой учителя – стул взвился в воздух и приземлился точно в костер. Внимание мастера Дена на долю секунды рассеялось, и в этот момент Льешо пошел в атаку.