Радж стянул капюшон, подставив голову дождю.

— Я в деле, ребятки, — сказал он со своей обычной жизнерадостной интонацией. — Я вам очень многим обязан за то, что вы нас приютили. С чего начнем?

Ариес повернулась и указала на другой берег залива, где луч одинокого прожектора подсвечивал тучи, набухшие от дождя.

— Мы пойдем туда.

— Прямиком в логово льва? — спросил Радж. — Хочешь отправиться в то самое место, которого нам надо сторониться как чумы?

Ариес кивнула:

— Раз Мейсон не возвращается, значит, его что-то задержало. Если он попался загонщикам, то они отвезли его туда.

— Нам нужны боеприпасы, — заметила Клементина. — Одного бинокля Майкла будет недостаточно.

— Завтра что-нибудь поищем, — сказала Ариес.

Радж хлопнул в ладоши:

— Жаль, у меня нет ключей от лаборатории. Уж там-то мы разгулялись бы.

Ариес улыбнулась:

— Знаешь, а это неплохая мысль.

Они пошли домой, рассуждая по дороге о том, какие боеприпасы им стоит поискать. Но эти разговоры не могли унять мерзкое ноющее чувство, которое угнездилось в груди Ариес.

Она была лидером. Она отвечала за безопасность всей группы. Как она сможет сохранить им жизнь, если они продолжат пропадать?

Черная краска.

Здесь не слышно звуков и криков. Они отскакивают от крашеных стен, и их поглощает тьма. Я застывшая тень. Марионетка. Кто-то тянет меня за нитки.

Помогите!

Голоса. Между стен я слышу их шепот. Они гладят меня по коже и проскальзывают внутрь, в желудок, стоит мне открыть рот. Они копошатся возле моей селезенки, словно тысячи мышат.

Они пришли, увидели и победили. Они пришли за мной. Они хотят забраться еще глубже в мою голову. Они хотят поговорить со мной. Голоса предупреждали меня об этом. Если как следует побиться головой о стену, может быть, это прекратится. Но я не могу заставить себя прикоснуться к стене. Тогда меня поглотит тьма. Нет, так нельзя. Я должен выбрать другой путь.

Помогите мне.

У меня нет сил.

Клетки.

Полная комната клеток.

Сверху горели лампы дневного света. Здесь стоял вечный день. Было странно вновь увидеть электрический свет. Он обжигал глаза и заставлял часто моргать. Как будто кто-то выставил Мейсона на всеобщее обозрение на самое видное место.

От этого света некуда было деваться.

Они находились среди руин казино Эджуотер. Когда загонщики провели Даниэля с Мейсоном под огромной потухшей вывеской казино, в этом было что-то сюрреалистичное. Многие ли могут похвастаться тем, что их вели в игорное заведение под дулом пистолета? В былые времена это стало бы отличным поводом сделать пост на «Фейсбуке» или в «Твиттере».

Загонщики, очевидно, переделали помещение под свои нужды, потому что внутри здание было совершенно не похоже на казино. Разве игорные заведения не должны быть аляповато-яркими? Майкл никогда не был в казино и не мог определить, для чего раньше предназначалась эта комната, но сейчас ее явно распотрошили и вынесли все, что только можно, чтобы освободить место для клеток. Стены были выкрашены в черный цвет. В дальнем углу комнаты громоздились столы для рулетки и игровые автоматы.

Мейсон сел на пол, прислонившись к стене своей маленькой тюрьмы — полтора на полтора метра. Решетчатые стенки достигали в высоту метров шести-семи; сверху была натянута колючая проволока. Зазор между ней и стенками был, но совсем небольшой. Даже если бы Майклу удалось забраться наверх, он содрал бы всю кожу, пытаясь протиснуться наружу. Или его застукали бы охранники, которые ходили мимо клеток. У них были пистолеты и другое оружие.

На Мейсоне все еще была куртка. Загонщики обшарили его карманы и вынули складной нож. Забрали кошелек, в котором оставалось несколько долларов, — хотя деньги сейчас ничего уже не значили. Но в карман рубашки они не залезли и крошечный пузырек с песком не нашли. Это было единственное, что оставалось у Мейсона. Он хотел достать пузырек и подержать в руках, но боялся, что кто-то заметит. Так что его талисман оставался скрытым от чужих глаз.

Его талисман…

Было странно осознавать, что у него больше нет удостоверения личности. И новое он, понятное дело, заказать не мог. В заднем кармане было непривычно пусто. А если сейчас с ним что-нибудь случится и потом никто не сможет опознать его труп? Он умрет безымянным. Был ли у Синички особой кошелек, когда он ее хоронил? Найдут ли когда-нибудь ее тело? И если прочитают ее имя на полусгнивших правах, будет ли это иметь какое-то значение?

Мейсон слегка покачал головой. Сейчас не время для этих нелепых мыслей. Надо сосредоточиться. Для начала, например, понять, как выбраться на свободу.

Но если даже ему удастся перелезть через ограду, его тут же подстрелят.

Двери в его камере не было. Загонщики просто оттянули сетку на полметра и втолкнули Мейсона внутрь. Сетку скреплял навесной замок — очень дешевый, Мейсон покупал такие в магазине уцененных товаров. Но даже двухбаксовый замок справлялся со своей задачей. Мейсон снова обшарил карманы, но не нашел ничего, чем можно было бы его взломать.