На следующее утро к Михаилу в столовой подошел доктор Соколов. Улыбаясь, он хлопнул Михаила по плечу:

– Сегодня на станцию не едешь! С разрешения комбрига ты сопровождаешь больного и меня в Киев. Повезем тяжелого пациента в военный госпиталь. По пути выполним еще одно небольшое, но ответственное поручение командования, - многозначительно добавил он.
–  Надень химическую форму: все же официальное мероприятие!

– С чем больной?
–  поинтересовался Михаил - Почечное кровотечение. Совсем плох парень!

По дороге в Киев, сидя в салоне зеленого микроавтобуса УАЗ рядом с лежащим на носилках больным, лейтенант смотрел в окно на проносившиеся мимо рощи и перелески. Он впервые после начала кампании выезжал за пределы тридцатикилометровой зоны.

Лежащий на носилках сорокалетний мужчина, скосив глаза на сидящего рядом с ним врача, робко спросил:

– Доктор, а у меня не рак?

–Да что вы!
–  ответил ему Михаил.
–  Кровь в моче - это частый признак камней в почках - почечных колик.

– Но у меня никогда не кололо в почках!

– Знаете, сидит такой камушек в почке, постепенно растет в размерах, но не перекрывает тока мочи и в силу своих солидных размеров уже не может продвинуться дальше из лоханки в мочеточник и вызвать колику. Иногда он начинает ворочаться и ранит стенки почечной лоханки. Тогда кровь в моче есть, а боли нет. Да вы не волнуйтесь! Вас обследуют и подлечат в госпитале, а когда выпишитесь, то вся эта кампания уже закончится.

Объясняя все это больному, доктор не очень верил своим словам. Он уже не раз слышал от Соколова об участившихся обращениях солдат, находившихся в «зоне», с подобными симптомами, у многих из них была диагностирована онкологическая патология. Рак почек был одним из наиболее распространенных, наряду с раком легких.

Передав больного персоналу госпиталя, Соколов, прислонившись к двери уазика, закурил сигарету. Лейтенант Векслер и водитель, сидя на бордюрном камне тротуара, смотрели на доктора Соколова и ждали дальнейших распоряжений.

– Теперь вторая задача, - после небольшой паузы произнес он.
– Надо приобрести водочку - господа офицеры заказывали.

– Так ведь «сухой закон», трибунал и прочее - ты разве не слышал, как об этом комбриг говорил!
–  в полном недоумении произнес Михаил.

– Сухой закон - это для солдатни. В отношении офицерского корпуса подобных распоряжений не поступало. Короче: в сложенные и подвешенные к крыше санитарной машины носилки помещается двенадцать бутылок. У нас двое носилок, то есть двадцать четыре бутылки. Главное, чтобы нас не остановили для проверки перед въездом в зону - не все знают об избирательности сухого закона. Ну, поехали?!

Проезжая по Крещатику, Соколов велел водителю остановить машину. Было жарко. Михаил еще издали заметил длинный хвост очереди за мороженным. За месяц нахождения в зоне, питаясь консервами, он мог только мечтать о таком деликатесе. Машина остановилась недалеко от киоска. Доктор Векслер и водитель, одетые в форму войск химической защиты, выскочили из машины и быстрым шагом направились к киоску. Завидев их, длинная очередь как будто растворилась. Продавщица нервным голосом скороговоркой выпалила: забирайте вместе с ящиком - там осталось несколько порций, только, ради Бога, не приближайтесь ко мне и уходите скорее!!!

Опешившие от неожиданности военные взяли указанный продавщицей ящик и пошли к машине. Отношение к ним, как к прокаженным, было до боли обидным. Соколов встретил их косой усмешкой: хавайте здесь, только не простудитесь - в зону ввозить все равно ничего нельзя! И поехали, наконец, выполнять «главное» задание!

Загрузив в сложенные носилки водку, Соколов взял одну из бутылок и перелил ее содержимое в солдатскую фляжку. «Авось пригодится!» - побурчал он.

Вдоль Крещатика буйно и торжествующе, вопреки всему, цвели каштаны. Воздух был пропитан ароматами весны.

За несколько километров до въезда в зону на дороге появилась одинокая фигура. Причин для беспокойства не было: по уставу патрульных должно было быть как минимум двое. Однако доктора были неприятно удивлены, когда приближающийся человек сделал им требовательный жест рукой. «Ну, кажется, влипли», - пробурчал Соколов.

Машину остановил стоявший на дороге капитан. Он внимательно осмотрел киевский пропуск, прикрепленный к лобовому стеклу, открыл задние двери и пробежал глазами по салону.

– Что в носилках?
–  отрывисто спросил он.

– Медикаменты, - не моргнув глазом, выпалил Соколов.

– Мне приказано останавливать для досмотра все машины, возвращающиеся в зону. К сожалению, моя патрульная команда еще не подтянулась. Так что проедем до комендатуры - тут недалеко.

Соколов потеснился. Капитан лихо запрыгнул в кабину и захлопнул дверцу.

Владимир Иванович нарушил молчание первым.

– Как вас величать, капитан?

– Виталий Евгеньевич.

– Вы, вижу, тоже не кадровый военный. Вот мы с коллегой врачи из районной больницы. А вы, Виталий Евгеньевич, кем были на гражданке, до призыва?