– Ещё, и поживей! – поторопила княгиня.

Несколько вспышек мелькнули друг за другом так же незаметно, и Веся заскучала.

– А ничего помощнее у вас нет?

– Приготовься, – прозвучало в ответ, и куница едко усмехнулась.

Интересно, и как она должна готовиться? Неужели Феодорис считает, будто она хоть пальцем шевелит? Только и делает, что время от времени кричит – ещё!

Над головой что-то грохнуло, и в тот же миг фантом резко сцапал Весю лапами, приподнял почти к потолку и просунул между её ногами и полом плотный лепесток тумана.

– Ну, вот теперь я знаю, как чувствуют себя невылупившиеся птенцы, – фыркнула про себя куница, а вслух крикнула: – А ещё?

Грохот повторился, но теперь он был раскатистым, как весенний гром, и сквозь туман начали просвечивать яркие вспышки. А затем Бор внезапно куда-то ринулся, и Веся, не понимая, в чём дело, притихнув, ждала окончания этой атаки.

– Тьма! – рыкнул вдруг совсем рядом один из магов, а другой, судя по голосу, испуганно выкрикнул:

– Он что-то задумал!

Раздался топот, стук, какой-то непонятный звук, похожий на звон и звук свирели, и вдруг всё резко стихло. А затем фантом мягко поставил Весю на пол и широко распахнул крылья.

– Что случилось? – нахмурилась княгиня, недоуменно оглядываясь, и оцепенела от ужаса, рассмотрев пять недвижных мужских тел в тёмных одеждах, разбросанных по полу в самых различных позах.

Пару секунд Веся стояла не в силах даже пальцем пошевелить, а перед её мысленным взором стремительно мелькали страшные видения. Ведь даже если княгине поверят, будто это не она сама натравила на собратьев своего фантома, то вряд ли поймут, почему у неё на шее оказался амулет верховного магистра. А даже если и поймут и поверят, то уж точно никогда не простят. Но она ведь не хотела, так почему и когда всё пошло не так? С чего это её верный защитник вдруг стал убийцей? И можно ли успеть вернуть их из-за грани?

Уже в следующее мгновение, совершенно забыв от горя и растерянности про связь фантомов, Веся стояла на коленях перед Феодорисом, оказавшимся ближе всех, и пыталась нащупать на его шее живую жилку. А найдя, несколько секунд прижимала пальцами, боясь поверить собственным ощущениям.

Вот в эти мгновения она и припомнила про связь и нетерпеливо потянулась по незримым паутинкам к фантомам-лекарям. А потом сидела на полу и позорно ревела, размазывая кулачками слёзы и сморкаясь в платок магистра, потому как свой куда-то пропал. И лишь расслышав в соседнем зале голоса и торопливый топот нескольких пар ног, догадалась снять с себя злосчастный амулет и накинуть его на шею магистра.

– Что тут произошло? – ещё от входа выкрикнул Савел, бежавший впереди магов, ворвавшихся в комнату для испытаний. – Почему они лежат?

– Спят они, – поспешила успокоить собратьев княгиня, точно зная, какие у них сразу же возникли мысли. Точно такие, как и у неё самой. – А почему – не знаю, мы проверяли, от каких заклятий может защитить Бор, и вдруг они уснули.

– Ну раз так, пусть поспят, мы их отправим по домам. А как проснутся, сами все объяснят. – Чародей подал целительнице руку, помогая подняться, вгляделся в её лицо и мягче предложил: – Я сейчас лечу в Южин, отвезти тебя домой?

– Домой? – Веся оглянулась на магов, которых собратья уже укладывали в туманные лодочки, на огромного Бора, смирно висевшего у стенки, и вежливо поблагодарила: – Спасибо. Но я теперь и сама доберусь.

Шагнула к соколу и тихо скомандовала:

– Унеси меня домой.

– Веся! – Берест ворвался в покои так стремительно, словно там бушевал пожар, в несколько прыжков добрался до шагнувшей ему навстречу жены, подхватил её на руки и прижал к себе так крепко, что княгиня невольно взмолилась:

– Дест! Я, конечно, могу срастить себе кости, но ты же потом будешь лет сто мучиться раскаянием!

– Какие кости? Они тебе что-нибудь сломали? – грозно нахмурился Берест, немедленно ослабляя хватку. Теперь его руки держали куницу бережно, словно хрупкий сосуд. – Где болит? Я им этого не спущу! Чему ты так счастливо улыбаешься, Весенка?

– Думаю, как же я сильно тебя люблю, – положив голову ему на грудь, прошептала княгиня еле слышно, уже сообразив, что произошло.

– А я ещё сильнее… – хотя Берест отлично распознал истинность ее признания, уступать пока не желал, – но спрашивал не про то.

– А вот про то – ты понял всё неверно, – так же тихо произнесла Веся, нежно гладя его по щеке, по строго сжатым губам, вынуждая их приоткрыться в довольной улыбке.

– Говорил мне дед, что куницы лукавы… – успокаиваясь, с нарочитой досадой буркнул князь, опускаясь на диван, и бережно развернул к себе счастливо улыбающееся личико любимой, чтобы добраться, наконец, до её губ. А через несколько минут, вспомнив, зачем мчался сюда, перепрыгивая через ступеньку, уже миролюбиво вздохнул: – Так что там у вас стряслось?