Шрифт:
– А ты не остерегайся, не опалю, только приласкаю. Буде можно, явись…
С улыбкой и домой воротилась. Боярин Димитрий бороду задрал, спросил удивлённо:
– Чему возрадовалась, аль в княжьих хоромах гривной оделили?
– О какой гривне речь ведёшь, боярин?
А про себя подумала: «Сказать бы те, старому козлу, кого повстречала, небось очи на лоб полезли б». Вслух же промолвила:
– Княгинюшка-то от тоски-печали отрешилась.
– Те от того какая радость? Эко дура ты, Евпраксия!
И пошёл, шаркая, а Евпраксия ему вслед, чтоб боярин не услышал:
– Коли я дура, то ты баран с рогами!
Перемену в Добронраве заметил и Мстислав. Не стал допытываться причины, только и сказал:
– Оставайся такой.
И захотелось ему доставить Добронраве удовольствие:
– Завтра на лов поедем.
День выдался тихий и тёплый. Едва Мстислав с княгиней за город выбрались, как солнце выползло из-за леса. Вёрстах в трёх от Чернигова княжьи, ловы. Издалека увидела Добронрава на самом берегу Десны рыбацкий стан: вросшая в землю изба, сети на шестах, стол, на каком разделывали рыбу.
Князь с княгиней подъехали в самый раз. Рыбаки уже собирались заводить невод. Добронрава успела впрыгнуть в лодку. Старый рыбак удивлённо посмотрел на князя, но тот лишь улыбнулся. Рыбаки налегли на весла, выгребли на средину реки. Добронрава с одним из рыбаков принялась высыпать сеть в воду. И чудилось княгине, что это она с Баженом на лове.
Но вот невод забросили, лодка ткнулась об отмель, и началось самое трудное.
– И-эх!
– выдыхали рыбаки, подтягивая сеть к берегу.
Им на помощь поспешили гридни из молодшей дружины. Старший покрикивал:
– Нижнюю бечеву не задирайте, улов уйдёт!
Невод лениво выползал на берег. С крыльев хлынула вода, и в сети забилась рыба. Её было много, крупная и мелкая. Два рыбака тут же на столике принялись чистить сазанов и карасей, другие разожгли костёр, подвесили казан. Тут вмешалась Добронрава. Она велела сначала сварить окуней, а когда вода закипела и мелочь выбросили из казана, положила туда куски сазана. Старший похвалил:
– Мастерица, княгинюшка.
Мстислав ответил со смешком:
– Она, старик, на рыбе выросла.
– А вот мы, княгинюшка, тя запечённой рыбой попотчуем.
Обмазав глиной сазана, бригадир разгрёб огонь и засыпал рыбу жаром. Потом гридни раскатали для князя и княгини ковёр, достали две чаши и ложки, а старый рыбак нарезал ломтями ржаного хлеба, почистил луковицу.
Мстислав и Добронрава ели уху, прихваливая. Она действительно получилась жирная и сладкая.
В стороне гридни и рыбаки, рассевшись вокруг больших мисок, ели уху споро. Добронрава достала из жара запечённого сазана, очистила от глины и, отломив кусок, круто посолила крупной солью.
Не заметила княгиня, как и день пролетел. В Чернигов воротились потемну.
3
Утаил Василько от Мстислава, как, отпуская в Чернигов, Ярослав попрекнул его:
– Ты служил мне с оглядкой на князя Мстислава, потому не. стану держать тя в Киеве.
Обидно Васильку. О какой оглядке вёл речь князь Ярослав, разве что не захотел гридин обнажить меч против тмутараканцев на Лиственном поле? Но ведь честно сказал: там, в дружине Мстислава, его товарищи.
За столом в трапезной Василько о сказанном Ярославом промолчал: и так вдосталь вражды между братьями. Корысть гложет князей. Эвон сколько крови пролил окаянный Святополк, братьев извёл, ляхов и печенегов на Русь водил…
В воскресный день Василько выбрался на торг. Он и меньше киевского, что на Подоле, и товаром победнее. По всему видать, не все корабли в Десну заходят, Чернигов стороной минуют. Оттого и ремёслами Черниговская земля не может потягаться с Киевом. Разве что гончары да кожевники киевским не уступят. А ещё плотницких дел умельцы, каких и в Киеве не всегда встретишь. Вон каким узорочьем искусным оконца обналичивают, резьба балясин на загляденье.
И ещё подивился Василько, что редко кого в Чернигове в лаптях увидишь. И то больше из сел приезжают. А шить сапоги черниговцы мастера. Что мужские, что женские тачают красиво, стежок к стежку кладут, залюбуешься.
Побродил Василько по рядам торговым, у пирожниц задержался. Бабы едва рукава не отрывают, зазывают. А пироги румяные, теплом отдают. Сбитенщики горланят:
– Сби-итень! На мёду насто-ян!
Съел Василько пирог с ливером, запил горячим сбитнем, к оружейникам завернул.