Хотя мои-то чудовища под ней и не прячутся. И если я буду забывать об обязанностях, покажут себя во всей красе.

Я протерла глаза и набрала по галасети личный канал некоего фарра Арроне. Доложилась по пунктам и задала один-единственный вопрос: как долго мне еще торчать на этой планете?

Собираться хоть сейчас, дальше обойдутся без меня?

Вот и славно. Этим и займусь.

Через час в почтовом ящике главы исследовательского центра уже лежал запрос из столичной Академии на мой перевод обратно в Центр, и заявление от меня самой; был заказан билет на ближайший дневной рейс и даже закуплены сувениры, которые курьер доставит завтра с утра.

Самым сложным было набрать номер Вероны и попрощаться, но я пережила и это. Много врала и пообещала завра заехать попрощаться лично, а также каждый день писать по галасети.

И все-таки она была рада, что я наконец одумалась и возвращаюсь обратно — разве что все равно грозилась натравить на меня Ад, ера-младшего.

Только начав собирать по дому вещи — кто бы мог подумать, что их скопиться так много? — я вспомнила не только про племянника, но и дядюшку. И его презент — агента Корпуса, которой должен явиться, кажется, именно сегодня вечером.

Конечно, вечер — понятие растяжимое, но на улице уже темно, что для лета — показатель. Либо агент ушел, так и не дождавшись меня, либо что-то не заладилось в интриге командующего. Надеюсь, второе — не хотелось мне еще и этой возни.

Через полчаса с надеждой пришлось расстаться: настойчиво затрезвонил дверной звонок.

Я без малейшего удовольствия увидела на мониторе системы безопасности высокую фигуру с опущенной светловолосой головой, и, разглядев наконец на рукаве темно-синюю повязку с нарисованным желтыми штрихами ромбом, изображающим стилизованный глаз с вертикальным зрачком, велела системе разблокировать замок.

Странно… думала, сошка будет помельче. Темно-синий — значит, командующий как минимум пятого ранга, а то и выше.

Оказавшись с агентом лицом к лицу, я без особого энтузиазма произнесла:

— Приветствую. Полагаю, вам сюда зайти порекомендовал командующий Ад, ер?

— Здравствуйте, фарра. Да, вы правы. Могу я войти? — агент наконец оторвался от созерцания своих ботинок и поднял голову. Я застыла с открытым ртом, глядя, как округляются его раскосые золотые глаза: — Фарра Шалли?…

— Видимо, вы действительно были серьезны по поводу свидания, фарр Ад, ер.

Какая все-таки простая штука жизнь. И как она любит простые и незамысловатые ответы на наши вопросы.

Мы придумываем подпольный заговор, а потом оказывается, что Ад, ер-старший всего-то хотел продвинуть по служебной лестнице племянника. Безусловно, интрига века.

Нет, ну каково!..

Я бродила по спальне, сдергивая с полок вещи, не особенно аккуратно запихивая их в сумку и прокручивая в памяти краткий, но, безусловно, содержательный разговор, расставивший все по своим местам. Так сказать, прояснили ситуацию, как говорил один мой знакомый маньяк. Результатом десятиминутного диалога стало то, что фарр, или, вернее, командующий пятого ранга Ад, ер почел за лучшее откланяться, а я… осталась. Спокойно собирать вещи.

И вовсе у меня не было желания отвесить ему затрещину.

И никаких мыслей по поводу того, что кое-кто решил по-идиотски пошутить, отлично зная, кто я такая, не было тоже. У меня ведь ничем не примечательная внешность. Меня так легко не узнать.

Я вообще была сама корректность.

Полки в спальне опустели в рекордные восемь минут. Оставалось разгрузить гардеробную — и я свободна, как птица. Быть может, даже сразу поеду с прощальным визитом в лабораторию — благо, утро скоро.

Распахнув дверь крошечной гардеробной, больше похожей на встроенный шкаф, я ухватила сумку за лямку и задом втащила ее внутрь. Протянула руку, собираясь включить свет, но в глазах внезапно потемнело, а в затылке вспыхнула резкая боль.

Очнулась я уже через пару минут — по крайней мере, все еще в той же темной комнатушке. Затылок ныл — там явно вызревала хорошая шишка. Я даже успела мельком удивиться: ничего настолько тяжелого и неустойчивого на верхних полках не лежало… но тут на запястьях обнаружились вибронаручники, пристегнутые к ножке одежной стойки.

Твою мать.

Низкий мужской голос угрюмо сообщил:

— Я знаю, что вас нельзя бить по голове, но выхода вы мне не оставили. За это прошу прощения, хотя если вы не будете благоразумны, придется повторить. Но мы же этого не хотим?

Я слабо кивнула. Опознать голос с характерной хрипотцой не составило никакого труда, но я благоразумно не стала интересоваться, каким образом мой личный маньяк натянул нос нашему доблестному Управлению полиции. Гораздо больше меня интересовало, как, сожри его Бездна, он пролез в мой дом?… В гардеробной-то он явно спрятался из-за некоего агента Корпуса, ошивавшегося внизу: вполне логично было устроить засаду возле спальни — уж спать-то я точно приду одна.