– Какой еще муж! По какому праву вы врываетесь в чужой номер, да еще глубокой ночью? Уходите, не то я вызову дежурного! – Катя сделала вид, что хочет захлопнуть дверь, но Аделина успела просунуть ногу в щель и навалилась на дверь плечом.

Посопротивлявшись для виду, Катя уступила натиску «непрошенной» гостьи. Впустив женщину в номер, она стояла перед ней, зло сверкая глазами, «забыв» запахнуть халат. Обведя взглядом комнату, Аделина заметила разбросанные повсюду вещи, узнав среди них костюм мужа, а главное пиджак с его новым украшением.

Превозмогая неловкость, дрожа всем телом от комом подступивших к горлу предчувствий, Аделина остановилась в дверях спальни и, увидев распростертого на измятых простынях голого мужчину, попятилась. Она никак не могла заставить себя поверить, что там лежит тот, кого она ищет. И все же, пересилив себя, Аделина шагнула к кровати. Растерянность, страх, негодование, отвращение сменялись на ее лице, как слайды в проекторе.

– Вы ведь не станете будить его? – услышала она позади себя томно-елейный голосок. – Он так устал, бедняжка.

Кате показалось, что женщина вот-вот грохнется в обморок, так побелела она вдруг, так задрожали ее губы и руки. Какое-то время она стояла неподвижно, пристально вглядываясь в лицо мужа, желая удостовериться, что он жив. Но из открытого рта Марка вырвался легкий храп. Не проронив ни слова, Аделина бросилась вон из гостиничного номера.

Привалясь к дверному косяку, Катя с саркастически-хмурой усмешкой смотрела ей вслед. А та шла, держась за стену, как по кораблю во время качки. Шла, как человек, которому нанесли смертельный удар в спину, и рукоятка ножа все еще торчала меж ее лопаток.

Катя бесшумно прикрыла дверь. Нужно было действовать дальше. Ведь не станет же она вступать в объяснения с Марком, когда тот, проспавшись, придет в себя. Все, что ему причиталось, он только что получил. Его счастливая семейная жизнь кончилась. Кончилась навсегда. Скорее всего, жена не простит ему измену. Не простит пережитый шок и унижение. Но если все же они найдут в себе силы остаться вместе, она никогда не забудет... не сможет забыть то, что только что видела. Их совместная жизнь превратится в подлинный ад.

Быстро одевшись, Катя собрала свои вещи в саквояж. Одежда Марка осталась валяться на полу. Не бросив даже прощального взгляда на того, кто когда-то безраздельно владел ее помыслами и чувствами, она подхватила саквояж и покинула номер.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Катя сама не ожидала, что ее замысел реализуется с такой головокружи-тельной быстротой, в течение всего одного дня. Конечно, самое правильное было бы немедленно уехать из города, по принципу ищи ветра в поле. Но бабье любопытство взяло верх над здравым смыслом. Уж очень ей хотелось узнать, чем вся эта история закончится. Сумеет ли ее дорожайший Марик выпутаться. Одно не подлежало сомнению: как «Галина Чернова», она должна была исчезнуть немедленно. Прямо сейчас. С концами. Поэтому, сдавая ключ от номера, Катя улыбнулась сонному портье и, как бы между прочим, сказала:

– Вот, приятель, выписываюсь раньше времени. Не забудь включить в счет бутылку рома. Я взяла ее в номере, из бара. А это тебе на бутылочку.

Растрогавшись щедростью постоялицы, портье участливо спросил:

– Что ж вы съезжаете посреди ночи? Дождались бы утра. Выспались бы хорошенько. – Увидев, из какого номера он выписывает гостью, портье поднял на Катю подозрительный взгляд: - Галина Александровна Чернова? Ведь это к вам полчаса назад рвалась чем-то очень встревоженная женщина? Она назвала мне ваш номер. А потом пролетела мимо как ошпаренная.

– Совершенно верно. Это была жена моего дяди. У него ночью случился инфаркт. От больницы он наотрез отказался. И она срочно примчалась за мной. Ждет меня в машине. Так что извини, приятель. Спешу. – Во избежании дальнейших расспросов, Катя подхватила рассчетный листок и с озабоченным видом устремилась к выходу.

У подъезда околачивался один-единственный таксист. Он лениво курил, прислонясь к машине.

– Свободен?

– Ну?

– Чего «ну»? Да или нет?

– «Ну?», барышня, означает куда ехать и за сколько.

– Садись за руль. Не обижу.

Он смерил пассажирку оценивающим взглядом. «Кот в мешке» его не очень устраивал. Но лучше уж поверить ей на слово, чем проторчать тут без дела пол ночи. Недовольно пожав плечом, таксист выстрелил окурком – прямым попаданием в урну, и в развалку обойдя машину, занял свое место.

– Что дальше?

– Не очень-то ты любезен с пассажирами, господин извозчик. Видно, принял меня за ночную бабочку.

– А кто вас разберет теперь, не в обиду вам будь сказано. Все на одно лицо. Так ехать куда?