– Больше двух месяцев! Какая же я кретинка!

– Достижения современной медицины позволяют определить пол ребенка задолго до его рождения. Так что, если вы желаете, моя хорошая...

– Нет. Не желаю! – не глядя на него, отрезала Катя. – Доктор. Я пришла к вам не на консультацию и не для душеспасительных бесед.

– Понимаю, - спокойнее, чем она ожидала, и даже, как ей показалось, буднично отозвался врач. – Вы хотите избавиться от беременности.

– Вы правильно понимаете.

– Хорошо. Возьмите направление на аборт в приемной, у регистратора, и приходите сюда в день и час, которые вам назначат.

– Но я уже здесь.

– Нет, милая. На сегодня вы были записаны только на первичное обследование. У меня в приемной ждут...

– Доктор! Я завтра улетаю заграницу. На гастроли. Вы должны меня избавить от беременности сегодня. Скажите, сколько обычно стоят ваши услуги, и я заплачу вам втройне.

Он с сомнением посмотрел на нее.

– Эко, какая вы прыткая. Ладно. Ложитесь. – Он приоткрыл дверь во внутренние помещения и позвал: - Надюша! Иди сюда.

Появилась молоденькая медсестра в белоснежном халате.

– Внеочередной аборт, - коротко сказал доктор. – Подключайся.

Все кончилось гораздо быстрее, чем она думала. Катя не успела даже толком испугаться.

– У меня хорошие обезболивающие, - похвастался доктор. – Я получаю их прямиком из Штатов. – Но я вам, барышня, должен сказать нечто мало для вас приятное.

Катя села на гинекологическом кресле, скрестив выпачканные кровью ноги.

– Это не первый ваш аборт?

– Первый.

– Насколько я понимаю в гинекологии, вы не рожавшая.

Катя кивнула.

– Тогда, значит, я ничего не понимаю в гинекологии. Что-то с вами не так. Вы пожелали сохранить инкогнито, и я не имею ваших анкетных данных. С виду вам года 22-23, а матка ваша выглядит так, будто вы уже зрелая женщина, но не имевшая интимных отношений с мужчинами. Странно, очень странно. Случай, я бы сказал, атипичный. Впрочем...
– он окинул опытным взглядом ее обнаженные ноги, - сдается мне, не так давно вы прибегали к омоложению. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Но, прежде чем ответить, имейте ввиду, что все это важно в первую очередь для вас. И во вторую тоже.

Помедлив, Катя нехотя призналась:

– Ваше чутье вас не подвело.

– Так сколько нам на самом деле?

– Тридцать пять.

Врач удовлетворенно кивнул:

– Вот теперь все встало на свои места. Еще один, последний вопрос. Виновник этого, - он небрежно махнул кюреткой в сторону лотка с остатками плода, - был вашим первым мужчиной?

– Ну знаете! – возмутилась Катя.

– Повторяю: этот малоприятный разговор нужен исключительно вам. Вы покинете сейчас мой офис, и я о вас забуду. Но лично вам ваше будущее вряд ли может быть безразлично.

– Да. Первый.

Он снова кивнул, выстраивая в уме гипотезу.

– Ваша матка слишком долго ждала шанса выполнить свое предназна-чение. Боюсь, на повторный подвиг она уже вряд ли будет способна.

– Что вы хотите этим сказать?

– Только то, что забеременеть вторично вы уже не сможете. Наверное, мне следовало предупредить вас об этом до экзекуции, но я слишком поздно сам во всем разобрался.

Ничего не ответив ему, Катя молча оделась, расплатилась и вышла. Нельзя сказать, что она была сильно огорчена. Меньше всего сейчас ее волновала проблема детей. И все же на душу легла непрошенная тяжесть. Хорошо хоть тошноты, наконец, оставили ее в покое.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Ощущая дискомфорт и тянущие боли в нижней части живота, Катя решила провести остаток дня дома, полежать на диване, придти в себя. Спать не хотелось. Есть не хотелось. Телевизор включать тоже не хотелось. Она взяла телефон и, решив проверить свою память, никуда не заглядывая, набрала номер. Услышав знакомый голос, удовлетворенно улыбнулась. Память у нее действительно была что надо.

– Как тебе не позвонишь, ты все дома, - вместо «Bonjour!» укусила она. – А потом спрашиваешь, откуда у других деньги берутся.

– Кэтрин! Привет, язвочка! Только не говори, что ты опять в Париже!

– Не пугайся, mon ami. На сей раз я далеко и на ночевку напрашиваться не собираюсь. Так что можешь позволить ей домыться.

– Кому!?

– Ну той, что плещется в ванной.

– Да ну тебя, ей Богу!

– Ты хочешь убедить меня, что ты - евнух?

– Кэтрин! Не заставляй меня класть трубку.

– Ладно. Не буду. Тогда расскажи, как твои дела.

– Лучше некуда. А твои?

– Хуже некуда.

– Общий язык.