И вот теперь долгий путь подходил к концу. Белокаменное строение с высоким крыльцом и рядом стройных колонн по фасаду вставало навстречу. Оно словно светилось на фоне грозовой тучи, которая надвигалась, собираясь пролиться дождем. Ветер крепчал, дул навстречу, трепал одежду и волосы, швырял в лицо дорожную пыль. Но он не успел усилиться до ураганного, когда путешественники добрались к началу подъездной аллеи. Забора не было, ворот тоже. Только две небольшие башенки и перекладина между ними. В середине был вырезан барельеф — на гербовом щите пронзенная мечом змея.

— Я дома, — всплеснула руками Владислава. Вырвалась вперед, пробежала несколько шагов, весело запрыгала на посыпанной галькой и гравием дорожке. — Дома! Дома! Дома! О, Петр, я ведь тут почти три года не была! Скорее! Скорее!

Тревоги последних дней пути оставили ее. Она вернулась. Через несколько минут увидит отца, обнимет его — и все будет хорошо.

Большая часть парка располагалась на склонах холма, так что дом, хорошо видимый издалека, от ворот разглядеть было трудно — его загораживали тяжелые кроны деревьев. Ветер гулял в вышине, поскрипывали ветки, шуршала листва. Кричали перед дождем вороны. Последняя сотня саженей — и они, миновав газоны, на которых ровными рядами высился декоративный кустарник и многолетние цветы, оказались у крыльца.

Владислава взбежала по ступеням.

— Эй! Кто-нибудь! Папа!

На миг Лясоте показалось, что дом пуст, что все напрасно — тут было так тихо, — но потом послышались торопливые шаги. На крыльцо вышел слуга.

— Чего надо?

— А… — Княжна оторопела. — Ты не узнаешь меня? Николай! Это же я, Владислава!

Слуга всмотрелся:

— Барышня? Вы? Откуда?

— Долго рассказывать, — махнула рукой девушка. — Где мой отец? Я должна немедленно его увидать.

— Сейчас-сейчас, — слуга распахнул двери, — проходите. Погодите тут!

— Ничего не понимаю. — Владислава прошла в полутемную переднюю, обернулась на Лясоту через плечо. — Ну я знаю, что меня не ждали, но…

— Славонька?

Девушка обернулась навстречу показавшейся из боковой двери пожилой женщине.

— Матвевна?

Они обнялись.

— Славонька! Девочка моя! Откуда ты взялась?

— Я тебе все-все расскажу, няня, — смеясь и плача от радости и облегчения, воскликнула девушка, сжимая в своих пальцах руки няни, — только сначала скажи, где папенька? Мне его надо срочно увидеть!

— Так ведь нет вашего батюшки!

— Как? — не поверила своим ушам Владислава. — Что ты говоришь, Матвевна? Что значит — нет?

Лясота, подумавший о самом плохом, быстро шагнул к ней — поддержать, подхватить, если начнет падать в обморок или забьется в истерике. Он, едва переступив порог, понял, что дом пуст, что тут обитает всего несколько человек.

— Так ведь в городе князь-батюшка-то! — поспешила успокоить девушку няня. — Как ваша маменька от нас уехали, так он Князево и забросил. Наедет на час-другой — и сразу назад. И ночевать не остается, в ночь уезжает! Вот в мае побывал и опять уехал.

— Но мне надо его увидеть! Надо, — притопнула ногой Владислава.

— Увидишь, ягодка. Я вот Николаю скажу, чтоб сей же час в Загорск скакал, а пока тобой займусь. Как же ты похудела! Как устала! И кушать небось хочешь?

— Да! Спасибо, Матвевна. Так хочу! И помыться. И платье переменить, и белье, и поесть… И вот еще что…

Лясота, догадавшись, что речь зашла о нем, отвлекся от рассматривания потолка. На потолочной росписи, к его удивлению, преобладали извилистые линии змеиных тел.

— Это Петр Михайлик, — представила его Владислава. — Он… он очень хороший человек, и если бы не он, я бы погибла. Я хочу, чтобы он был гостем в нашем доме.

Няня пристально посмотрела на него, и мужчина коротко поклонился. По глазам старой няньки он понял, что она многое заметила и все-все про него поняла, но предпочла держать свои мысли при себе.

Как раз в эту минуту где-то вдалеке гулко бухнул первый раскат грома.

— Ох, как хорошо, что вы до дождя-то успели, — захлопотала няня. — Вымокли бы небось… Ну да ладно! Что Бог ни делает, все к лучшему. Сейчас папеньке вашему знать дадим, что вы воротились. Вот радость-то будет!

Владислава встретилась взглядом с Лясотой. Тот прекрасно понял ее волнение. Несколько дней назад в Загорск был отправлен посланник Тимофея Хочухи с требованием выкупа. Пленнице удалось сбежать, но знает ли об этом князь? Добрался ли разбойник?

Николай ускакал в город с вестью о возвращении княжны, а тем временем гостям предложили умыться и переодеться. Няня подняла на ноги всю немногочисленную дворню — в отсутствие хозяев в загородном доме жили всего шесть человек, — чтобы приготовили горячей воды, чистое белье, новые платья и обед.