— Мне плевать, что ты там себе навыдумывала, но я из тебя сделаю настоящего бойца.

И столько в этой фразе было спокойствия и уверенности, что я испугалась. Нет в самом деле перепугалась настолько, что даже неприлично икнула и вытаращила глаза.

— Может не надо? — решила позвать на помощь его здравомыслие.

Но в ответ мне бросили презрительный взгляд и отправили делать разминку на полосе препятствий.

И вот бегу я, и вспоминаю то, что осталось далеко в прошлом.

Лет до десяти меня уже пробовали учить владению оружием. Кажется, и магию пытались мне преподавать. Но успехов не было никаких.

Понятно, что меч в том возрасте держать мне никто не предлагал. Но, например, лук. Если память не изменяет я в мишень попала от силы пару раз. Даже сейчас лучше стреляю, чем тогда.

А еще постоянно менялись учителя. Это происходило настолько часто, что запомнить хорошо кого-то из них не успела.

Возможно, то странное воспоминание, которое я решила, что просто сон сном-то и не был? Но что же тогда произошло?

Бабушка говорила, что моя потеря памяти из-за того, что карета перевернулась. Это произошло на склоне оврага. Нас несколько раз перекувырнуло и я ударилась головой. Вот только теперь начинаю сомневаться насколько такая версия соответствует правде…

— А, ну, живее! Собираешься до следующего года разминку делать?

Постаралась прибавить темп. Конечно, уже немного привыкла к прохождению полосы препятствий, но все еще дается она с трудом.

В этот раз время тренировки пролетело не просто быстро, а со скоростью падающей звезды. Меня гоняли по полю заставляя повторять все пройденные приемы.

Выяснилось, что худо–бедно, но как-то справляюсь со всеми требованиями, заставляя все больше и больше мрачнеть Лан ду Трейна. К концу занятия он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как я решила вполовину сократить повторения последнего выученного приема. Вместо этого просто легла на землю, раскинув, как звезда, руки.

Кажется, меня ждут большие проблемы.

— В следующие выходные пойдешь с выпускниками в лес, — мысленно застонала. Выходных у нас два дня через пятнадцать. А я в последнее время училась почти круглосуточно мечтая отдохнуть перед экзаменами. Повезло, нечего сказать.

Обиженно насупилась. Спорить бесполезно, злиться и ругаться — опасно. Вот и остается только сопеть.

— Сбор в восемь утра. С собой иметь сухпаек и палатку. Выдаст завхоз. Ясно?

— Нет!

Тяжелый вздох.

— Идите адепка, пока я вас в лес на индивидуальное занятие не забрал.

Представила размер возможных неприятностей. Вспомнила рассказы о том, как любят на спор студенты в наш заповедник на разную нечисть с нежитью ходить охотится. И чем это чаще всего кончается. Поняла — спорить больше не хочу, но и промолчать, просто не вышло.

— За что?!

— Человека из тебя будем делать, — усмехнулся в ответ учитель.

Следующие дни, как ни странно, были спокойными. Даже смешки на мой счет почти сразу прекратились. А, все потому, что студиозы почувствовали приближение сессии.

Как птицы, чувствуя приближение зимы, улетают на юг, так и адепты за несколько дней, а чаще — за последнюю ночь, пытаются постичь всю глубину получаемых знаний.

Для меня этот факт мало, что менял, но размеренная и спокойная жизнь в преддверии предстоящего похода, казалась затишьем перед шквалом. Каждый раз возвращаясь вечером в свое подобие дома, отсчитывала оставшиеся дни, пока зловещий день икс не наступил.

Как выяснилось выпускников на нашем курсе всего человек пятнадцать. Против сорока семи у меня в группе. И ни одной девушки. Это сразу навело на мрачные мысли. Особенно в свете напутствия от Лан ду Трейна:

— Твоя задача на эти два дня — свести возможные повреждения к минимуму.

После такого в лес идти совсем страшно стало. Я в конце концов благородная девица и вряд ли шрамы станут мне украшением.

На счет шрамов, конечно, загнула. Спасибо Пресветлой Ликие, ее подопечные — лекари, хорошо умеют справляться с разными косметическими дефектами. Но это не меняет того факта, что мне совершенно не хочется терпеть боль. Вот просто совсем!

Не стройной толпой поплелись адепты вслед за учителем. Разговаривать никто особо не был настроен. Чему в душе порадовалась. Не знаю как парни, но мне хватало тяжести рюкзака, небольших сугробов от выпавшего вчера снега, да холодного, кусачего морозом ветра.

Уже через пол часа такой прогулки стало безразлично то насколько красиво лежит снег на красных ягодках рябины, или как объедает кору молодой лось. Зачем ему бояться мимо шагающих людей? В этом лесу они охотятся не на зверей.

А еще через час осталось только следить за маячащей впереди спиной какого-то парня и механически переставлять ноги. Все чаще и чаще спотыкаясь об не виденные под снегом корни.

— Давай понесу, — как лучик солнца пробившийся сквозь свинцовые тучи, раздался рядом голос. А затем с меня бесцеремонно сняли рюкзак.