Действительно, корабли старшего Харфагера, три линейных крейсера, а вместе с ними не менее сотни юрких аэрокосмических аппаратов, выскочили за пределы планеты, оказались на орбите и открыли огонь. Все правильно, в космосе можно не стесняться. Однако, что характерно, мощные орбитальные крепости, которых вокруг Ярги несколько, молчали и оставались в нейтралитете. И это замечательно, поскольку против них мы не продержались бы и минуты, слишком мощные там орудия и слишком много в орбитальных крепостях торпед, ракет и мин.

«Аргонавты» к подобному развитию событий, к погоне, готовились заранее и ответили. Две группы имперских кораблей без всякой жалости осыпали друг друга снарядами и ракетами, а «Забияка» в это время присоединился к транспортам и направился к точке гиперперехода. И может быть, мы ушли бы без единого выстрела, но часть юрких перехватчиков «Сапсан», не обращая внимания на схватку гигантов, обошла свалку из больших кораблей и направилась к нам. Противник, скажу сразу, не очень опасный, однако истребителей было не менее сорока, и на вооружении у них куча мелкокалиберных ракет, а также пара лазерных пушек. И если они навалятся на «Забияку» толпой, то смогут повредить мой любимый фрегат. А оно мне надо? Разумеется, нет. Поэтому я отдал приказ уничтожить «Сапсаны», и «Забияка» встретил истребители всем, что имелось в наличии.

Батареи пучково-лучевых «Химер» и шрапнельные орудия «Вера» послали навстречу назойливым преследователям тучи свинцовых шариков и пучки высокоэнергичных протонов. Незрелищно, но зато эффективно.

Один «Сапсан» разлетелся на кусочки. За ним второй, а следом третий. «Забияку» поддержали транспорты, и, когда истребители потеряли полтора десятка товарищей, они отвернули.

«Хух-х! – Я выдохнул. – Пронесло!»

Да, мы выскочили, а вот «аргонавтам» пришлось нелегко. Ветераны 2-й бригады линейных кораблей вояками были превосходными, и ради своего любимого отца-командира Андрея Харфагера они могли выступить против любого противника. Поэтому линейные крейсера сражались, словно в реальном бою, жестко и не отступая. Однако ребята Гамильтона тоже профессионалы, и «аргонавты» понимали, что они делают, ради чего рискуют и кого спасают, так что рубилово на орбите вышло жестокое. Тяжелые болванки из разгонных орудий «Орк» вылетали одна за другой. Термоядерные ракеты «Гур», высокоскоростные торпеды, пучки высокоэнергичных энергий, шрапнель, снаряды и лазеры. В ход пошло все, и «аргонавты» имели шанс на победу, ведь их больше и они находились в более выгодной позиции. Но на стороне 2-й бригады, без «Владимира Скороходова», который так и не смог выбраться на орбиту, были истребители и наземные батареи ПКО. И все, что могли сделать «аргонавты», – задержать мятежников, повредить их корабли и отступить.

В общем, все очевидно. Хочешь выжить? Тогда дерись или выкидывай белый флаг. Однако для меня схватка на орбите Ярги осталась позади, и я был доволен тем, что моему фрегату не приходится участвовать в сражении, в коем нам даже «Пелена» не помогла. А мне погибать не хотелось. Хм! Даже ради императора, за лечение которого взялся квалифицированный медтехник Пабло Бриан. Поэтому я следил за выводами нашей БИУС, которая анализировала происходящий бой, и одновременно с этим голосом дублировал данные, сохранял спокойствие и думал.

– Линейный крейсер «Эдмунд Розенберг» получил повреждения. Прямое попадание в ходовой мостик! Корабль выходит из боя!

«Отлично! Первый успех парней Гамильтона», – отметил я.

– Эсминец «Сак» принял на себя основной удар противокорабельных ракет наземного базирования. Шесть попаданий. Эсминец разваливается.

«Жаль Эрмана с его ребятами. – Я вспомнил добродушное лицо командира эсминца «Сак». – Достойные люди… Были».

– Потери истребителей «Сапсан» – семнадцать единиц, в основном от зенитной артиллерии «Елизара Кларка».

«Если выживем и вернемся, надо будет узнать, откуда у Харфагеров поддержка истребителей. Впрочем, это не моя забота, а императора. Пусть сам со своими подданными и старшими детьми разбирается».

– «Иоганн Красс» получил две ракеты в правый борт. Корабль выходит из боя и посылает сигнал «мэйдэй». Он сдается».

«Еще один «аргонавт» минус. Жаль».

– Линейный крейсер «Юрко Димитров» потерял ход.

«Очень хорошо. У Гамильтона остается единственный серьезный противник».

– Крейсер «Джунгар» получил несколько попаданий в двигательный отсек и потерял ход. Сдается.

«Итак, у Догоняя три корабля».

– Линейный крейсер «Елизар Кларк» сдается. Повреждений нет.

«Капитан первого ранга Саблин по какой-то причине решил покинуть эскадру «Арго». Плохо».

– Линейный крейсер «Марий Шунт» отступает. Корабли эскадры «Арго» вышли на курс «Забияки» и начинают разгон.

«Вот и конец боя. Теперь бы еще уйти спокойно».

Было я хотел поговорить с Гамильтоном. Однако не успел, так как пришел вызов из медотсека и я услышал голос Бриана, который был очень взволнован:

– Тор, это Пабло! У нас проблема! Требуется твое вмешательство! Срочно!

Я покинул кресло, кивнул командиру «Забияки» – ты за старшего, и выскочил в коридор. Медотсек находился неподалеку. Поэтому на месте я оказался спустя минуту. И что же я здесь увидел?

Тесное помещение медотсека было заполнено людьми. В углу Пабло Бриан, в руке которого пистолет, а с ним два абордажира из группы Дымова. Рядом с саркофагом, в котором «отдыхал» Серый Лев, находился насупленный Александр Маноцкий, а из-за его спины выглядывал настороженный Алекс Кроуфорд. А напротив моих людей, потрясая штурмовым автоматом, широко расставив ноги, стоял разгневанный командир имперских телохранителей Эд Ракитин, который орал, словно потерпевший, и явно был неадекватен: