– Оба-на, всё ему расскажи, всё покажи, – засмеялся полковник.

– Мужчины, вас так интересно слушать! – восхищённо проговорила Лика.

– Война – великое дело, – сказал Сэнсэй.

– А давайте за это выпьем, – предложила сестра.

– Лучше за любовь, – неожиданно сказал Голубев.

– За любовь! – согласился Сэнсэй.

Лика принесла бутылку отборного абсента (нет напитка лучше в Зелёном Городе!), и мы выпили. Потом ещё долго сидели, разговаривали, рассказывали разные истории, травили байки. Сэнсэй почти не пил, только смотрел довольным взглядом. В конце концов Лика принесла гитару и спела, ей поаплодировали. Затем Сэнсэй взял гитару и подыграл Лике, она исполнила ту новую песню о викингах, которую недавно спела мне. После Сэнсэй и Лика спели дуэтом. Два голоса приятно переплетались и дополняли друг друга. Я и не знал, что мой наставник может так петь. Незаметно пролетел вечер и полночи. Гости расходились довольные. Мы с сестрой тоже были очень рады. День был очень хороший, и ночь прекрасна, осталось подождать.

Дни монотонно текли друг за другом, складывались в недели. Я сходил ещё на несколько индивидуальных тренировок с Сэнсэем. Он уверял, что я делаю большие успехи. Я и сам это начал чувствовать. Лика жадно слушала все мои рассказы о занятиях в Спортзале. Мы вместе даже пару раз использовали несколько приёмов из тех, которым я научился у Сэнсэя. Мы с Ликой творчески подошли к их использованию, и от того во время самого процесса использования и после нам было потрясающе. Прошло две недели, наступила весна. Я уже готовился к новому рейду, но он всё откладывался. Зелёный Город вместе с Факториями собирал свои силы в кулак и готовился к решающему удару. А Сэнсэй пригласил меня к себе в гости.

Виктор Ахромеев

Весна – таял снег, потекли ручейки. В полях из-под снега начали пробиваться коричневые проплешины земли. А в городах и посёлках снег давно растаял и превратился либо в воду – там, где есть асфальтовые дороги и нормальный дренаж, либо в грязь и слякоть – там, где постелены только деревянные мостовые. Я же брёл по лесу, по узкой тропинке, на которой утрамбованный снег превратился в лёд. Вокруг тянулись вверх ели, около них уже появились широкие проталины, обнажая опавшие иголки. Изредка тропинку перерезал ручей или лужа. Пахло холодной свежестью и хвоей. Я шёл за своим Сэнсэем, который предложил сходить к нему в гости. Предложение, от которого нельзя было отказаться.

Жил Сэнсэй двадцатью километрами северо-западнее Зелёного Города. Вышли мы рано утром, добрались к полудню. На полпути свернули с северного тракта куда-то в лес и через несколько часов оказались на довольно широкой лесной опушке, на которой стоял большой двухэтажный дом с резными наличниками на окнах и коньком на крыше, окрашенным в красный цвет.

Выходя на лесную опушку, я чётко почувствовал её границу, как будто прорвал ногой тоненькую плёнку, которая тут же затянулась за спиной. Сэнсэй обернулся, подмигнул мне, ему навстречу бежали трое ребятишек. Все не старше семи лет, младшему вообще было не больше четырёх.

А из сеней вышла красивая женщина лет тридцати пяти, с каштановыми волосами, собранными в пучок. На ней было пёстрое платье, на плечи накинут такой же яркой расцветки платок.

– Ничего себе, – проговорил я.

– А ты думал, я монах? – с улыбкой спросил Сэнсэй.

– Ну не знаю, как-то…

– Папа! – с криком подбежал первый из ребятишек, Сэнсэй поднял его на руки, остальные тоже подбежали, прижались к отцу. Сэнсэй каждого обнял, погладил по голове.

– Вот, знакомься, – показал он на русоволосого мальчика, подбежавшего первым, – это старший, Михаил, а это, – он показал на второго мальчонку, – Андрей. Ну а это самая младшенькая – Ангелина. Познакомьтесь, дети, это мой друг Виктор.

– Здравствуйте, – вразнобой откликнулись дети.

Я с каждым поздоровался, и мы пошли к дому. Сэнсэй обнялся со своей женой. Они не сказали друг другу ни слова, но было видно, как они соскучились и как рады видеть друг друга. А может, и сказали бы, если бы я рядом не стоял.

– Знакомься, – сказал Сэнсэй, – это моя жена Анна.

– Здравствуйте, – тихо проговорил я и пожал изящную руку.

– Ну что ты, Ярослав, – сказала Анна, – зови гостя в дом. Я как раз поесть приготовила.

Дома было чисто, уютно и тепло – топилась большая ярко-белая чисто выбеленная печь. Посредине просторной свободной комнаты стоял широкий стол, за которым мы вшестером и разместились. Про себя я отметил, что руки у жены Сэнсэя были чистые и ухоженные, хотя работы в лесу у женщины должно быть очень много. Я запомнил эту странность и решил при случае спросить об этом у Сэнсэя.

Анна взяла ухват умело и легко, залюбоваться можно, выхватила из печки большой котелок. Запах мяса и тушеных овощей наполнил комнату. У меня даже слюнки потекли. Весна ведь, Проходов нет. Едим мясо, консервы да тушёнку, я уже не помню, когда нормальные овощи последний раз ел.

Анна быстро разложила еду по тарелкам, налила детям в кружки морс из кувшина и села рядом с мужем, а тот достал из-под стола бутылку с жидкостью коричневого цвета и три рюмки.

– Ну что, – сказал Сэнсэй, – за успех!

Мы чокнулись и выпили. Вкус у настойки был превосходный и необычный: сладко-пряный и в то же время чуть терпкий. Мы закусили, поговорили о том о сём. Тем временем дети поели и отправились по своим делам.

– Я за ними присмотрю, – сказала Анна и увела детей на второй этаж, оставив нас вдвоём.