Все-таки я не дожила до конца недели, подумала я, разглядывая бомбу с часовым механизмом. Наверное, я стала седая, седеют же люди мгновенно. Никаких конфет в коробке не было. Стенки укреплены толстым пенопластом, поэтому тиканья часов не слышно. Только сейчас оно раздалось в зале, но дети возбужденно галдели, и никто ничего не понял. Один Артем догадался, что пауза затянулась, подошел ко мне, заглянул в коробку и уронил свою картонную молнию.

— Артем, без паники, — прошептала я, боясь закрыть крышку. — Уводи детей, это бомба!

— Ребята! Я, Олимпийский бог Зевс, приказываю всем быстро бежать на улицу, там вы получите много-много подарков! Я медленно считаю до трех, и все должны убежать на улицу за подарками! Начинаю счет! Один! Один с половиной! Один с четвертью! Два…

Обе двойные двери в зал были открыты, как и положено по технике безопасности, и дети с радостным визгом побежали из зала. Слава олимпийским богам, что ответственная подготовительная группа взяла малышей за руки, никто не упал, и никого не затоптали.

— Что случилось? — бросились к нам Седа Самсоновна и Нина Семеновна, но раз взглянув в коробку, побежали за детьми.

Зал опустел. В коридоре меня схватила за руку методистка.

— Можете мне объяснить, что это значит? — заорала она на меня с таким лицом, что впору удавиться.

— Могу. Встречаемся на нашей обычной площадке в трех кварталах от сада. Саперы наш адрес помнят?

Методистка оттолкнула меня и помчалась к выходу, забыв, что надо бы проверить все ли дети вышли из детского сада.

— Не беспокойтесь, раньше четырех часов бомба не взорвется, — крикнула я ей вдогонку.

— Почему? — обернулась она.

— Потому что праздник должен начаться в четыре часа! А скорее всего взорвется в шестнадцать часов пятнадцать минут.

Методистка убежала, а я зашла в пустую комнату кастелянши, взяла нашу с Артемом одежду и побрела догонять детей. Артем в костюме Зевса ждал меня у ворот сада.

— Мы тут быстро скинулись на конфеты, пошли, зайдем в магазин, купим, детям раздадим.

Я не возражала, я вообще была в прострации. В магазине на нас, завернутых в простыни, подозрительно посмотрели, покрутили пальцем у виска, но конфеты продали, какая им разница, откуда мы, да хоть с Олимпа. Мы на автопилоте пришли на обжитую за неделю площадку, торжественно объявили детям, что они молодцы, и заслужили много вкусных конфет. Дети, забыв обо всем, принялись за конфеты.

— Мы спортивные соревнования на следующей неделе проведем, — сказала мне и всем вокруг Седа Самсоновна.

Если сад не взорвется, подумала я. Ему уже на этой неделе не привыкать. На площадку стали приходить первые родители. Каким-то образом они уже знали об очередном ЧП в саду.

— Мама, а эта Фея та самая Красная Шапочка, которая была Василисой Прекрасной! — громко сказала Лерочка из подготовительной группы своей маме, указывая на меня.

Мама с подозрением отнеслась к воспитательнице в розовой занавеске, но вежливо кивнула мне и Артему тоже, хотя его простыня и осыпавшийся лавровый венок произвели на нее неприятное впечатление. Я поняла, что надо быстро переодеваться, пока сюда не набежали другие родители. Переодевались мы с Артемом в кустах, он слегка смущался, а я нет. За свою жизнь, полную участия во всяких творческих коллективах, мне приходилось переодеваться в самых неожиданных местах, от автобусов до людных площадей.

Дети ели конфеты, играли ими, кидались, делили и прятали. Все обошлось. Если бы праздник начался вовремя, то… Мое сознание сразу переключалось на какие-то второстепенные вопросы, а надо бы все обдумать. Но я не могла представить себе человека, который вот так просто может убить почти сотню малышей. Они вредные, непослушные, довели меня до белого каления, а я их полюбила, и буду скучать. И я обязательно откручу башку тому, кто пытался им навредить. Вот только найду его сперва.

Через площадку ко мне шла заведующая, а за ней методист, саперы и еще какой-то народ. Не к добру у них такие лица. У заведующей до сих пор что-то с глазами, методист всегда страшная, как черт в аду, а остальных я не знаю.

— Это она принесла коробку с бомбой! — попыталась заорать на меня методист, но стоявший рядом с ней мужчина аккуратно взял ее за плечо. Правильно, незачем пугать детей.

— Она не приносила! — сразу вступилась за меня Седа Самсоновна. — Коробку принес брат Янека Бруса, я сама видела.

— Она подложила туда бомбу потом! — не могла успокоиться методистка.

— Ничего она туда не положила, — сказала еще одна моя защитница, уборщица Света. — Я сама видела, как коробку мальчик на стол поставил и зал закрыла, а ключ сразу вам отдала, Людмила Васильевна.