Шрифт:
* * *
Когда теряешь в ходе пьянстваориентацию и речь,к себе привлечь любовь пространствагораздо легче, если лечь.* * *
Не стоит огорчаться, уходя:конечно, жить на свете – хорошо,но может быть, немного погодяя радоваться буду, что ушёл?* * *
Мне заново загадочны всегдароссийской тёмной власти пируэты:российские глухие холода —не связаны с погодами планеты. * * *
Я, по счастью, выучен эстрадойи среди читателей присутствием:душу надо прятать за бравадой,чтобы не замызгали сочувствием.* * *
Не добрый, но, конечно, и не злой,судьбы своей посильный совершитель,хотя уже изрядно пожилой,но всё-таки ещё не долгожитель.* * *
Под вечер чувствуя отвагу,забыв про выпивку и секс,поэт насилует бумагу,чтобы зачать нетленный текст. * * *
Какими быть должны стихи и проза —диктуется читательской корзинкой:всем хочется высокого серьёза,чуть пафоса и мёда со слезинкой.* * *
Россия полностью в порядке,и ждать не надо новостей,пока вверху – не хрипы схватки,а хруст поделенных костей.* * *
Барды, трубадуры, менестрели —все, в ком были дерзость и мотив, —дивные выделывали трели,чтобы соблазнить, не заплатив. * * *
Об ущербе, об уроне, об утрате,об истории, где зря он так охаян,о единственно родном на свете брате —горько плачется обычно каждый Каин.* * *
Когда мы полыхаем, воспалясь,и катимся, ликуя, по отвесной,душевная пленительная связьнемедленно становится телесной.* * *
Душа полна укромными углами,в которых не редеет серный чад,в них черти машут белыми крыламии ангелы копытами стучат. * * *
Лишь гость я на российском пировании,но мучаюсь от горестной досады:империя прогнила в основании,а чинятся и красятся – фасады.* * *
Дух упрямства, дух сопротивления —с возрастом полезны для упорства:старость – это время одолениявязкого душевного покорства.* * *
Стихи с поры недавней, вот ведь жалость, —ушли куда-то, сгинули под лёд,и странно мне, что музыка осталась,но слов уже на танцы не зовёт. * * *
Душевной доблести тут нет,но не стыжусь я вслух признаться,что я люблю не звон монет,а тонкий шорох ассигнаций.* * *
Бывает очень странно иногда,как будто умирал и снова ожил:какие-то в минувшем есть года,которые не помню, как я прожил.* * *
И гнетёт нас, помимо всего —бытия после смерти неясность;очень тяжко – не ждать ничего,легче ждать, понимая напрасность. * * *
Покой наш даже гений не нарушитвысокой и зазывной мельтешнёй,поскольку наши старческие душиуже не воспаляются хуйнёй.* * *
Пора мне, ветхому еврею,жить, будто я уже отсутствую;не в том беда, что я старею,а в том, как остро это чувствую.* * *
Пустого случайного словапорою хватает сполна,чтоб на душу мне из былогоплеснула шальная волна. * * *
Зябну я в нашем рае земном,слыша вздор пожилых пустомель;мы – сосуды с отменным вином,из которого выдохся хмель.* * *
У зла с добром – родство и сходство:хотели блага все злодеи,добро всегда плодило скотство,а зло – высокие идеи.* * *
Бурлит в нас умственная каша —намного глубже понимания,и чем темнее память наша,тем ярче в ней воспоминания.