— Нет, никаких противопоказаний нет. Совершенно. Но лечение займёт чуть больше времени, чем я рассчитывал. Думал, уложимся в двенадцать часов, но придётся восстанавливать печень, большую часть желудка, половину лёгкого. Удивляюсь, как она вообще выжила… Словом, шестнадцать часов с минутами. Запускать?

— Ты так и не сказал, что мне будет стоить её лечение…

Опять голос девушки звенит.

— Не волнуйся. Ничего невозможного или гадкого я не потребую. Обещаю.

— Слово?

— Слово.

Опускает голову. Кивает. Ввожу команду. Окошко капсулы мутнеет. Так всегда, когда организм больного или раненого приходится вначале разобрать… Чтобы не травмировать врача или родственников… Писк таймера, сигнализирующий начало отсчёта лечения.

— Всё. Теперь остаётся только ждать.

— Можно… Я останусь с ней?

Пожимаю плечами:

— Как хочешь. Но ты только зря будешь здесь торчать. Скоро сюда придёт квалифицированный персонал, они и присмотрят, если что. А так ты будешь только мешать.

— Не буду!

Выпаливает она.

— Присяду в уголке, прикинусь ветошью и не стану отсвечивать.

— Как хочешь. Но, думаю, лучше бы мы решили окончательно все наши вопросы, и обсудили вопрос оплаты.

Она тухнет. Потом снова вскидывает голову:

— Платить я буду только после окончания лечения! Меня уже не раз кидали!

А я опять начинаю злиться, но спохватываюсь — она в своём праве. А моя злость уже принесла свои печальные плоды…

— Я полностью согласен и одобряю твое решение. Расплата после лечения. И — никак иначе. Ну а сейчас, раз ты не хочешь, я ухожу к себе.

Вхожу в транспортную кабину, двери закрываются, и я выхожу уже у себя.

— Папа, у тебя всё получилось?

Лиэй.

— Разумеется. Спасибо кластеру. Правда, придётся повозиться, но зато девушка гарантированно будет здоровой. Ирина — совершенно чистая душа. И даже не знает, чем её сестра добывала средства на лечение и содержание в заграничной клинике.

В сфере вспыхивает наша поездка, и дочь прилипает к ней. А я отправляюсь в спальню. Три часа сна для меня всё-таки мало.

Несмотря на опасения, никто из оставшихся на Острове не возмущался и не протестовал против того, что я отправил новый экипаж обратно. Не подошли — значит, так оно и есть. Вождю виднее. Чёрт побери, как удобно! Для таких подлецов, как я… Зато, наверное, те, кого высадил, проклинают меня всеми святыми! А зря. Память я им оставил, и обладая теперь знаниями будущего люди смогут стать носителями нового витка прогресса. Двинуть человеческую цивилизацию далеко вперёд… Две медички поспешили в свой отсек, раз есть больная, остальные занялись делом — надо утилизовать оставшееся имущество, привести в порядок освободившиеся места. Всё-равно Вождь рано или поздно но наберёт людей. И хотя основную часть работы исполняют сервис-роботы, но и людям придётся попотеть. А я привыкаю к тишине и спокойствию. Нет суеты, нет плотного людского потока. Редко когда мелькнёт человеческая фигура. И, пожалуй, надо заканчивать с демократией. Все решения на борту принимает командир. И никаких обсуждений. Особенно, в узком кругу… Пока я отсыпаюсь, Остров перебазируется на ближайшую свалку, благо город с многомиллионным населением под боком, можно сказать, и начинает питаться. Ну а я вновь погружаюсь в раздумья на тему что делать и как быть? Сделать ещё попытку прогрессорства? Так нас теперь слишком мало. Да и не стану я кидать подростков в пекло. Тогда куда и что? В отчаянии решаю бросить ломать голову и мучать себя сомнениями. Будет день, будет и пища. Так, кажется? Лучше посмотрим, что у меня получится со Светланой и Ириной. Та ещё проблема. Одна — чернее ночи. Вторая — невинный ангел. Сёстры близнецы, красавицы. Сканер показал, что из Ирины получится после выздоровления. Она, пожалуй. превзойдёт сестрёнку по красоте… Ну да стоит ли развевать пасть? И куда их девать после лечения? Тоже отправить к президенту? Вряд ли он примет их. Одну — может быть. А вот вторую — ни за какие коврижки… Мои размышления нарушает звонок в дверь. Опа! Света! Что случилось? Открываю дверь, и девушка влетает в апартаменты стремительным метеором:

— Они меня выгнали!

Пытаюсь успокоить:

— А я предупреждал. Незачем мешать. Они куда более опытные медики, чем я. Задача перед ними поставлена, так что сделают всё в лучшем виде.

— Но я сестра! Имею право!

— Ничего ты не имеешь!

Не выдерживаю я.

— Не сжалься я над тобой — тебя бы пристукнули где-нибудь на свалке, в лучшем случае. А в худшем — разобрали на органы. И твою сестру тоже! Так что помалкивай и жди.

…Вот это эмоции! То ли у Лиэй подсмотрела, то ли догадалась, что не стоит больше играть железную леди и побыть сама собой, но всё точно так же, как у дочери: надутые губы, сердитый вид, опущенные глаза… Молча проходит к дивану, плюхается на него. Замирает неподвижно. Потом сварливо спрашивает:

— Ты решил, что попросишь в уплату за лечение?

Киваю.

— Да. Не уверен, что тебе, правда, это понравится…

— Не тяни резину. Я?

— Нет. Ни ты, ни Ирина. Больше того, у вас будет большой дом, достаточно средств до конца ваших дней. При одном условии — стань человеком.

— Что ты имеешь в виду?

— Расскажи всё сестре. Всё. Без утайки. Тебе так или иначе придётся это сделать. Рано или поздно. Зачем тянуть?

Она белеет, словно лист чистой бумаги. Потом обречённо выдыхает:

— Тебе не говорили, что ты последняя сволочь?!

— Я и без тебя это знаю. Но если не хочешь сейчас — не надо. Пусть всё будет как и раньше.

Лихорадочно вспоминаю, где в последние годы не будет больших потрясений. О! Подходит!

— Вы уедете в Норвегию. Там есть райское местечко, озеро Ньеса. Куплю вам дом. Сделаю счёт. Миллионов пятьдесят, я думаю, вам хватит. А там сами решите что делать. Тихая страна, спокойное место. Ближайшие тридцать лет там будет спокойно. Так что живите. Начни жизнь с нового места. С языком и прочим я вам помогу.