Тем временем Стеф вернулась в кухню.

— А это что? — спросила она, показывая на большой пакет, который Берни прислонил к стене у двери.

— Это мой прощальный подарок мальчишкам.

— Ой, а можно нам уже посмотреть? — Хантер оттолкнул свою пустую тарелку и резво спрыгнул с табуретки. — Мы уже поели, мам, вот, смотри!..

— Да, мам, пожалуйста! — пискнул Грант, торопливо доскребая остатки каши.

— Ну ладно, смотрите… — разрешила Амелия. — Только пусть дядя Берни вам поможет.

Старику, похоже, тоже не терпелось поскорее достать подарок. Открыв пакет, он вынул оттуда плоскую картонную коробку, на крышке которой был нарисован воздушный змей в виде пиратской шхуны. Это была довольно сложная игрушка, точно повторявшая форму парусника со множеством парусов.

— Вот это да! — воскликнула Амелия. — Какой замечательный змей! А он правда полетит?

— Ой, дядя Берни, можно мы запустим его прямо сейчас? — наперебой закричали дети, и старик покосился на их мать.

— Можно? — спросил он, и Амелия рассмеялась.

— Конечно. Только наденьте сандалии! — добавила она вслед детям, устремившимся к двери.

— Я прослежу, чтобы они обулись, — сказала Стеф и тоже вышла. Берни ненадолго задержался.

— Наверное, мне следовало сначала посоветоваться с тобой, — сказал он, — но я увидел его в магазине в Тайби и сразу подумал о твоих мальчиках. Надеюсь, ты не против?

— Что ты, нисколько! Напротив, очень мило с твоей стороны. И, кстати, спасибо, что заклеил мяч…

Берни удивленно уставился на нее.

— Какой мяч?

— Большой, полосатый пляжный мяч… Разве это не ты?

— Нет. Наверное, это Стеф.

— Наверное. — Амелия улыбнулась, но вышло несколько напряженно. — Ладно, не стану тебя задерживать. Вижу, тебе и самому хочется поскорее запустить этого воздушного змея.

Ухмыляясь, как проказливый мальчишка, старик захромал к задней двери. Амелия проводила его взглядом. Улыбка сползла с ее лица. Непонятному происшествию с мячом — да и с новой лампочкой на заднем крыльце тоже — должно быть какое-то логическое объяснение. Она пыталась его найти, но не слишком преуспела. Беспокойство не оставляло ее, и, чтобы отвлечься, она начала собирать со стола посуду. Составив в посудомоечную машину грязные блюдца и тарелки, Амелия налила себе еще одну чашку кофе. Выйдя с ней на веранду, опустилась в кресло-качалку.

Запуск змея был в самом разгаре. Держа в руках хрупкую конструкцию, Стеф бегала по песку вдоль линии прибоя, а Берни возбужденно размахивал руками и выкрикивал указания. Хантер и Грант носились вместе с няней, то и дело спотыкаясь и падая. В какой-то момент Стеф выпустила «пиратский корабль» из рук. Он начал взлетать, но тут же резко пошел вниз и зарылся носом в прибой. Берни что-то крикнул, Стеф снова схватила корабль в руки, и через минуту воздушный «корабль» уже гордо реял над пляжем, с каждой минутой поднимаясь все выше.

От этой картины веяло такой безмятежностью, что Амелия почувствовала, как у нее перехватило дыхание в горле, а на глаза навернулись слезы. Она была рада, что ее мальчики счастливы. И в то же время она не могла не печалиться о том, что играть им приходится с наемной няней и стариком-соседом, а не с родным отцом. Настанет день, когда дети станут расспрашивать ее о Джереми, и она боялась, что это произойдет раньше, чем ей хотелось. Что она им скажет? Хантер и Грант знали, что их папа умер, но никаких подробностей она им не сообщала — оба были еще слишком малы. Но, в конце концов, они захотят узнать все, и ей придется им рассказать…

Фотография Джереми и сейчас стояла на тумбочке в детской спальне, но Амелия сомневалась, что дети ее замечают. Для них это всего лишь часть обстановки, не более. В последнее время дети все реже вспоминают об отце; в особенности это касалось Гранта, который в силу возраста почти не знал Джереми. Да и Хантер если что-то и помнил, то эти воспоминания не доставляли ему слишком большой радости. Да и какая радость может быть в запахе перегара, пьяной брани и хлопанье дверьми?..

Конечно, Джереми был таким не всегда. На фото в детской спальне он красуется в военной форме: на красивом лице суровая мужественность и благородство. Эта фотография была сделана задолго до того, как они поженились, поэтому когда Амелия впервые ее увидела, то не удержалась и сказала:

«У тебя на ней такой вид, словно ты решаешь важнейшую геополитическую задачу!»

«Так и есть, — ответил он тогда. — Я обдумываю, как бы мне уложить тебя в постель и сделать своей женщиной. Навсегда».

«Что ж, в таком случае я готова сдаться без сопротивления!» — рассмеялась она, и они поцеловались, а потом действительно легли в постель и долго занимались любовью. Как же давно это было!.. В те уже почти забытые времена жизнь казалась прекрасной, а будущее не обещало ничего, кроме безмятежного счастья.