Эттли подчинился, хотя замысла короля не понимал.

Королевский же расчёт строился вот на чём - главным после войны для Англии были взаимоотношения со США и каким образом эти отношения будут строиться, можно было предсказать заранее. Другими словами, обладая даже минимальным воображением, можно было заранее представить себе ту или иную конкретную ситуацию и вот с точки зрения Букингэмского дворца в тех двусторонних (Великобритания-США) ситуациях, которые были наиболее вероятны, определяющим становился не дипломатический опыт, а личные качества человека, который должен был иметь дело с американцами. Как только это было осознано, остальное стало делом техники. Или делом выбора. "X в этой ситуации упрётся как баран и будет стоять на своём до конца, Y будет хитрить и искать компромисс, Z лоялен, но болван, его непременно облапошат, кто там ещё у нас есть? Никого? Давайте остановимся на Бевине, по крайней мере мы знаем, чего от него ожидать."

Так вот то же самое произошло и с де Голлем.

Только там была "игра наоборот". Игра от обратного. Появилась возможность вывести в "дамки" чужого государства человека с определёнными и ярко выраженными качествами, позволявшими заранее предсказать как он поведёт себя в той или иной ситуации, причём влиять на создание этих ситуаций он никак не мог. Конкретного и предсказуемого человека предполагалось помещать в созданную "под него" конкретную же ситуацию.

Объективная послевоенная реальность, сложившаяся после войны, выглядела так - Франция (её политическая верхушка, "истэблишмент") считала, что она всех обыграла. "Обхитрила". Франция, в 1940 году перебежавшая "под немца", умудрилась сохранить в войне себя довоенную. Франция была наименее затронутым войной государством в Европе. Более того, война играла на руку Франции. В отличие от тех же Германии и Англии экономика Франции не была разрушена, англичане разбомбили заводы Рено, но в остальном народное хозяйство Франции войной затронуто не было, Франция не понесла людских потерь и для того, чтобы занять место ослабленных войной Англии и Германии, для того, чтобы доминировать в Западной Европе, Франции не хватало только одного - армии. А быстрее всего армия строится горячей войной, Франции как воздух нужна была "маленькая победоносная". И война в Индокитае выглядела как подарок судьбы.

И это при том, что была она подарком не судьбы, а американцев. Но Франция данайцев не разглядела, возглавлявший её человек оказался недостаточно зорким, хотя при его росте ему полагалось бы видеть чуть дальше собственного длинного носа.

Сегодня, задним числом, великого человека де Голля пытаются "отмазать" от непопулярной Индокитайской войны, мол, когда она началась, он уже покинул пост главы временного правительства. Формально это так, да только война не начинается щелчком пальцев, процесс втягивания в войну достаточно долгий и есть в этой истории и ещё кое-что. После де Голля, в 1946 году, временное правительство Франции возглавил Леон Блум, если вы помните, кто это такой. Так вот Хо Ши Мин в попытке предотвратить войну в Индокитае направил ему, как своему давнему знакомцу и соратнику по французской социалистической партии письмо с планом по урегулированию конфликта и очень может быть, что письмо это сыграло бы какую-то роль, но послание дядюшки Хо было задержано канцелярией де Голля (оказывается, великий человек и такими методами не гнушался) и когда оно наконец к Блуму попало, было уже поздно что-либо предпринимать. Франция получила чаемую ею войну.

Ход войны мы с вами рассмотрели достаточно подробно, и интерес теперь лишь во вновь вскрывшихся обстоятельствах. Итак, удалось ли Франции получить армию? Ответить можно очень коротко - нет. Франция в своих расчётах была вроде бы права, она сохранила людей, она сохранила армейский "костяк", всё было как бы при ней, но вышло не так, как предполагалось, а вышло вовсе даже наоборот. Война в Индокитае не только не создала новую французскую армию, но она разрушила даже то, что Франции удалось сохранить в передрягах Второй Мировой. В Индокитае был уничтожен цвет французской армии, в Индокитае Франция лишилась своего офицерского корпуса, военные училища метрополии просто напросто не успевали готовить замену погибшим во Вьетнаме офицерам. В результате Франция не получила, а потеряла армию. И это при том, что в самой Франции война в Индокитае вызывала один политический кризис за другим. И это при том, что из войны в Индокитае Франция вышла деморализованной и униженной, как будто ей не хватало унижений помимо этого.

И вот всё вот это и называется искусством войны. Искусство войны это когда вы способствуете созданию Вьетминя где-то в джунглях Индокитая, а потом при помощи этого чёрт знает где находящегося Вьетминя вы решаете гораздо более важные и гораздо более масштабные проблемы в расположенной в другом полушарии Европе и при этом с самой Европой вы не только не воюете, но даже создаёте там военный блок из европейских государств и Франция, которая войной в Индокитае хотела сделать себя в военном отношении независимой, этой же самой войной, которую она сама же и спровоцировала, и в которую она сама же и влезла, ослабляет сама себя до степени, когда она просто вынуждена искать защиты под вашим "зонтиком".

Попробуйте связать всё это вместе, попытайтесь звено за звеном восстановить цепочку событий. Попробуйте представить себе людей, которые составляют план, продумывают его, а потом пункт за пунктом его выполняют. И сопоставьте представленное с общепринятым образом "войны".

Просто попытайтесь.

В войне есть всё, что присутствует и в нашей с вами жизни, да и как иначе, война это, вообще-то, жизнь и есть, а жизнь есть война, и если в жизни находится место символике, присутствует символика и в войне. И чем война больше, чем она "грандиознее", тем выше и символика этой войны, выше настолько, что иногда она теряется в заоблачных высях, не каждый глаз её разглядит.

Но это не значит, что её нет. Это значит, что мы того или иного символа просто не видим, а не видим потому, что нам на него не показывают. А другие символы мы видим и видим именно потому, что государство (когда родное, а когда и чужое) потыкало пальцем в нужную сторону, мы туда глянули и - увидели. Да тут же увиденное и запомнили накрепко, символ на то и символ, чтобы, будучи один раз увиденным, застрять в нашей голове навечно. Однако, прежде чем застрять, символ должен быть создан, это очевидно. Ну вот всем нам известная фотография "Знамя Победы над Рейхстагом":

Это как раз такой случай - можно написать и прочесть многотомную Историю Великой Отечественной Войны, можно снять и пересмотреть кучу фильмов, написать и перечитать груду художественной и мемуарной литературы на "военную тематику", или, другими словами, можно создать в общественном сознании некое "полотно" с нарисованным-снятым-написанным-проговоренным образом войны, а потом, по мере надобности, к этому образу "взывать", вызывая у народа нужную вам реакцию. Когда гнева, когда скорби, когда гордости. Но полотно это ещё не всё, полотно это только полдела, помимо самого полотна вам нужен ключик. Золотой. Вам нужен символ. А поскольку ключик этот должен быть универсальным, то-есть понятным каждому и понятым каждым, то такой ключик лучше назвать отмычкой.