Не верить Роуланду не было причин. Как и на ипподромах, в мире яхтинга своя культура и теневая сторона. Регаты всегда сопровождались насилием, подрезанным такелажем и продырявленными днищами. Что делать, если Дориан прав и ночной визит свидетельство чьей-то грязной попытки захватить недостроенную яхту? Ее конструкция была настоящей революцией. Что, если Тайн узнал об этом и захотел заполучить судно для каких-то своих дел? Нет, так думать не стоит. Элиза уже говорит как Дориан. Видимо, сегодня влияние одиночества сказывается на ней особенно сильно. Она вздохнула.

— Наверное, тяжело жить в мире, где полно доносчиков, и бандиты скрываются за каждым углом.

— Не тяжело, а интересно. Предпочитаю это слово. — Роуланд встал и пошел через комнату к Элизе.

Его взгляд пылал искренностью. Казалось, он знал о тех чувствах, которые терзали ее, гневе, разочаровании, одиночестве, будто догадывался, что она боится потерять больше, чем имеет, не справившись с задачей.

Непонятно, кто сделал первый шаг, они оказались очень близко друг к другу, и малейшего движения было достаточно, чтобы оказаться в его объятиях, преклонить голову к его мошной широкой груди и вдохнуть чистый мыльный запах. Его руки мягко приняли ее, сомкнулись и крепко сжали. Когда последний раз ее так обнимали?

— Я просто хочу закончить папину лодку, — прошептала Элиза, сдерживая рыдания, уже сдавливавшие горло.

Его голос звучал приглушенно, поскольку Роуланд спрятал лицо в ее волосах:

— И мы это сделаем.

В тот момент Дориан чувствовал себя отъявленным негодяем. Он защитит Элизу от Тайна. А кто защитит ее от него самого? Он согласился стать старшим мастером, зная, что при первой удобной возможности заберет яхту себе. Теперь Элиза в его объятиях, ищет защиты, ждет ответов на вопросы. Похоже, совсем отчаялась! Такое поведение — верный признак, что последние несколько месяцев истощили ее душевные силы, ведь люди вроде нее обычно не обращаются за помощью к другим. Роуланд взялся за чужую работу, преследуя собственные цели, и теперь к этому примешались чувства.

Он понимал, какие силы плели тайную сеть вокруг нее. Тайн со своими прихвостнями и Чарльз, желающий вернуть ее в лоно благопристойного общества. Таких, как он, много, и все эти Чарльзы Брэдфорды заставляли Элизу выбирать, они или яхта. В душе Роуланда что-то шевельнулось. Ревность? Точно нет. Желание защитить? Возможно, хотя это немного странно, ведь знакомство с Элизой слишком непродолжительное. Нет, дело в том, что он когда-то сам прошел через нечто подобное. Перед ним стоял точно такой же выбор, правда, аргументы были менее благородными.

Дориан улыбнулся и посмотрел поверх плеча Элизы куда-то в пустоту. Садясь в коляску Саттонов, он искал лишь спасения, а нашел то, что никак не ожидал найти. Родственную душу. Элиза, впрочем, вряд ли согласилась бы с этим, поскольку считала его негодяем, и идея о том, что у них может сложиться нечто общее, показалась бы ей смехотворной. Но Дориан был уверен в своей правоте. Он крепче обнял Элизу. Не хотелось отпускать эту энергичную и умную женщину к холодным, как рыба, аристократам, которые не смогли бы оценить ее по достоинству. Ах, он начинает переживать. Одно дело — защищать. Порядочный мужчина всегда защитит того, кто его кормит, даже если он пират. Но переживать — слишком беспокойно и неприятно. Подразумевается, что человек тебе небезразличен. Дориан обдумал эту идею. Нужно ли ему от Элизы Саттон что-то, кроме непродолжительной и ни к чему не обязывающей любовной связи? Если да, в какой момент он задумался не только о своем либидо? Надо разобраться, и чем скорее, тем лучше. Ради собственного благополучия. Несомненно, он не хотел отдавать Элизу мужчине вроде Чарльза Брэдфорда, который никогда не станет ее достойным. Интересно, она понимает это? Возможно, несмотря на свою силу, не знает, что ей действительно нужно. Роуланд не может освободить ее, подобное под силу лишь ей самой, зато в состоянии открыть дверь прямо сегодня и посмотреть, что из этого выйдет.

Сумерки за окном сменяла ясная морозная ночь.

— Ладно, поедем.

Элиза посмотрела вверх. В глазах читался вопрос:

— Поедем куда?

Дориан улыбнулся, не желая выдавать секрет.

— Поедем. Вы все увидите. Вам нужно выбраться из дома, отдохнуть от проблем.

— Что мне надеть?

— Что-нибудь теплое. И не забудьте плащ. Я пока возьму кое-что у вас на кухне. Вы сегодня еще не отправляли мне обед. — Он отпустил ее и подмигнул. — Доверьтесь мне.

Элиза рассмеялась.

— Полагаете, это разумно?

Он улыбнулся. Приятно слышать ее смех.

— Может, и неразумно. Зато точно весело.

— Мы же едем не в доки? — Элиза плотнее закуталась в плащ и оглядела темный пирс, в очередной раз вспомнив о том, что поехала в ночь, неизвестно куда, с мужчиной, которого едва знала.

— Я же говорил вам, никакой работы. — Дориан жестом подозвал перевозчика и сказал ему: — В Воксхолл [17] .

— Воксхолл? — переспросила Элиза, взяв его за руку и поднявшись на борт. — Но сейчас март!

— И что же? — улыбнулся Дориан.

— Как — что? Вам же прекрасно известно, что Воксхолл закрыт и откроется только в июне. — Элизе не хотелось срывать его планы, но вдруг он забыл, его ведь так долго не было в Англии.

— Я знаю. — Он лениво улыбнулся и, положив руку Элизе на спину, отчего ей стало теплее, подвел к бортику судна и сам встал пугающе близко. Им предстояло переплыть через Темзу. — Так ведь гораздо веселее. Мы будем там совсем одни, и никто об этом не догадается.