— Раз ты уходишь в семь, нам нужно выехать еще раньше, — произнес Фэншоу. — Не вздумай выходить из Мерион-Хаус, пока от этого крыльца не отъедет экипаж!

Хейзелмер позвонил в колокольчик, призывая дворецкого, и, когда тот явился, отдал распоряжения:

— При всем уважении к ее светлости мы поужинаем в пять и отправимся на бал в семь часов вечера. Проследите за тем, чтобы экипаж был подан к этому времени и ни секундой позже.

Майттон отправился вниз, на кухню, чтобы передать приказ хозяина орудующему там волшебнику от кулинарии. Налив всем вина и раздав бокалы, Хейзелмер устроился в одном из кресел с подголовником, стоящем у мраморного камина. Фэншоу занял место напротив, а Ферди живописно расположился на кушетке. Повисло необременительное молчание, через некоторое время нарушенное Фэншоу:

— Что заставило тебя так рано вернуться с верховой прогулки?

Не поднимая глаз от созерцания холодного очага, Хейзелмер ответил:

— Искушение.

— Что?

Вздохнув, маркиз пояснил:

— Помнишь, мы договорились играть по правилам?

Фэншоу кивнул.

— Так вот, если бы мы задержались подольше, я наплевал бы на правила. Поэтому мы и вернулись.

Фэншоу сочувственно кивнул:

— Ситуация оказалась более запутанной, чем я себе представлял.

Хейзелмер перевел взгляд на своего приятеля, но тут неожиданно заговорил Ферди:

— Отчего же ситуация кажется запутанной? Я бы сказал, что для вас двоих все очень просто. Отправляйтесь к опекуну девушек, этому мерзкому Герберту, и попросите их руки. Все просто! Никаких проблем.

Заметив, что на лицах приятелей появилось выражение плохо сдерживаемого терпения, он догадался, что упустил что-то жизненно важное, и теперь ожидал, когда его просветят на этот счет. Не отрывая глаз от изящного бокала, который держал в руке, Хейзелмер пояснил:

— А трудность, Ферди, заключается в определении истинной природы привязанности сестер Дэрент. То есть я не могу сказать, играет ли мисс Дэрент в какую-то игру, или ее сердце в самом деле исполнено любви к твоему покорному слуге.

Ферди недоверчиво смотрел на приятелей, напрочь лишившись дара речи. Наконец он воскликнул:

— Не может быть! Тьфу, пропасть! Не верю. Марк, чтобы ты — да не мог это определить?

— Как мне это сделать?

Ферди открыл было рот, но тут же снова его закрыл и повернулся к Фэншоу:

— И ты тоже?

Фэншоу лишь угрюмо кивнул.

Помолчав немного, чтобы обдумать эти удивительные новости, Ферди заявил:

— Но ведь им обеим нравится проводить время в вашем обществе!

— Да, это не вызывает сомнений, — рассеянно согласился Хейзелмер. — Но больше мне ничего не известно.

— Верно, — подтвердил Фэншоу. — Одного взгляда в их глаза достаточно, чтобы понять, что им нравится наша компания, нравится разговаривать с нами, танцевать с нами. Да и отчего бы нет? Но это вовсе не означает, приятель Ферди, что они любят нас.

Теперь и Ферди осознал затруднение, в котором оказались его друзья. Задумавшись над тем, чем может им помочь, он вдруг поймал на себе пристальный взгляд маркиза.

— Ферди, — негромко произнес Хейзелмер, — если ты хоть словом обмолвишься о нашем разговоре за пределами этой комнаты…

— Мы превратим твою жизнь в сущий ад, — подхватил Фэншоу.

Это была стандартная угроза у троих приятелей, и Ферди поспешил заверить их, что подобное вообще не приходило ему в голову. Он даже слегка побледнел под скептическим взглядом Хейзелмера.

Повисло гнетущее молчание. Наконец, Фэншоу бросил взгляд на часы на каминной полке и объявил:

— Пойду-ка я переоденусь. Ты со мной, Ферди?

Все трое встали. Проводив приятелей, Хейзелмер поднялся в свою спальню и обнаружил, что Мургатройд уже ждет его. Как верно заметил Тони, ситуация из приятной превратилась в запутанную.

За легким ужином Доротея, любопытство которой было раззадорено сказанными в парке словами Хейзелмера, осведомилась у леди Мерион о том, что связывает маркиза, Фэншоу и Ферди.

Леди Мерион, полагающая такой вопрос очень разумным в сложившихся обстоятельствах, с радостью пустилась в подробные объяснения:

— Главные поместья пэров Хейзелмера и Эглемона, принадлежащие семьям Генри и Фэншоу соответственно, находятся по соседству в графстве Суррей. Эти семьи всегда были близкими друзьями и союзниками. Хейзелмер и Фэншоу родились через несколько недель один после другого, Хейзелмер старше. У обоих есть по две старших сестры, а у Хейзелмера еще и одна младшая, но вот братьев ни у одного нет. Было вполне естественно, что мальчики вместе росли, потом вместе учились в Итоне и Оксфорде. В обществе они вращаются уже… ох, десять лет. Связывающие их узы очень крепки — крепче, полагаю, чем если бы они в самом деле были братьями.