Глава 24

Я постепенно возвращалась из небытия, чувствуя, как кто-то на руках бережно несет меня, стараясь не трясти обессиленное тело. Подняв веки, встретилась с глазами эльфа полные тревоги и грусти.

– Солнышко, ты меня до жути напугала, когда я увидел тебя беспомощно лежащей на траве.

– С Дайке все в порядке?
– еле проговорила я и замолчала, без сил уткнувшись ему в плечо.

– Да, Лэрини, мой бесстрашный воин. Малышка у тебя под курткой. Мне пришлось ее туда спрятать. Если бы она была у меня в грудном кармане плаща, ты бы ее придавила. А так я тебя несу и Дайке в безопасности. Скоро уже будем на месте, - благодарно подняв глаза на Валатара, тихо прошептала.

– Спасибо, Вэл, ты правильно поступил. Она такая крошечная и беспомощная, - глаза начали слипаться и я замолчала. Я провалилась в туда, куда вход посторонним запрещен.

Дремота продолжалась недолго. Не дав и дальше находиться в состояние между сном и явью, в нее вклинились какие-то звуки, услышав их, приоткрыла глаза и увидела несколько хорошеньких фей в разноцветных сияющих платьях, суетившихся около кровати, на которой неподвижно лежало мое тело. Вот им то и принадлежали голоса. Вспомнив вчерашнее, мягко говоря, приключение удивилась тому, как эльф быстро поднялся наверх и отнес меня на второй этаж. Ну, никак не привыкнуть к его скоростным передвижениям. С тревогой посмотрела на суетящихся вокруг фей и прошептала.

– А где Дайке?
– не испытывая от своей беспомощности ни капли радости я лежала без сил укрытая одеялом. Одна из фей в голубом сверкающем платье, услышав меня, ближе подошла к кровати, и ласково улыбаясь, произнесла звонким как колокольчик голосом. В нем слышалась радость, переходящая в восторг.

– Не переживай, Лэрини. Ее сейчас кормит Валатар. Эльф попросил нас позаботиться о тебе и сказал, что скоро придет сюда, - хорошенькая фея успокаивала меня как ребенка, мягко улыбаясь и делая все для того чтобы я не волновалась из-за неизвестности по отношении к маленькому существу, которое мы с эльфом нашли в лесу. Переменив тему, она с восхищением произнесла.
– Ты заслуживаешь особой похвалы, убив гоблинов, которые уничтожали Руяснитов ради своей выгоды. Никто не осмеливался это делать, даже в голову не приходило, считая их священными существами. Их уважали за доброту и невидимую помощь, а тут нашлись изверги, для которых не существует добра, а только разрушение и лютая злость, - она посмотрела на меня и тихо сказала.
– Эльф называет тебя храброй птичкой, - юная фея одобрительно улыбнулась, поправляя одеяло.
– Лэрини, ты должна поспать, а потом покушать, и тогда силы восстановятся. В знак согласия молча кивнула головой, а неугомонная фея, заглядывая в глаза, таинственно прошептала, - Научись правильно распределять магию, дели ее на части и не отдавай ее всю. Важно оставлять для себя некоторое количество энергии, иначе так и будешь оставаться без сил. А в битве такое положение вещей чревато большими неприятностями. Я думаю, ты догадываешься, о чем я говорю, - я слабо улыбнулась ей, кивнув головой давая понять, что и так понятно, можно поплатиться жизнью за неумение владеть магической энергией и решила запомнить, что она мне сказала.

– Спасибо за совет! Он бесценен, и за заботу обо мне, - прошептав, закрыв глаза, впервые за несколько лет, безмятежно заснула, не тревожась ни о чем.

Кто-то ласково дотронулся моей головы, но глаза упрямились и не хотели открываться, чтобы увидеть того кто это делает. Я еще не пришла в себя после атаки на гоблинов и была слаба как новорожденный младенец, чтобы предпринимать какие-либо действия.

– Не надо меня трогать!
– с усилием сказала я, но знакомый голос ответил.

– А как на счет еды?
– я нехотя открыла глаза и посмотрела на Валатара, сидящего на кровати и гладившего меня по голове. Феи исчезли, и только эльф находился в комнате, пытаясь меня привести в чувство. Он смотрел на меня заботливо, и от его внимательного взгляда не ускользало ничего, ни моя слабость, ни мое нежелание общаться, и даже отсутствие аппетита. Эльф, утешая, словно маленького больного ребенка взял мои холодные руки в свои ладони и начал их ласково поглаживать и растирать. Я благодарно ему улыбнулась глазами давая понять, что ценю его за помощь, которую он мне оказывал, пытаясь вернуть энергию в мои руки. Они не сразу стали теплеть и оживать. В них постепенно разгорался огонек жизненной силы, наполняя их приятным теплом, и мне захотелось пошевелиться, что я непременно и сделала, пытаясь приподняться на подушке. Сил было недостаточно, и пришлось снова лечь в горизонтальное положение, прислушиваясь к внутренним ощущениям в своем организме. Почувствовав первые признаки зарождающейся силы в легком покалывании ступней ног, а потом и всего тела поняла, что все не так уж и плохо как чувствуется. Во мне проснулась жажда жизни и тот радостный подъем духа и оптимизм, который был раньше в моем мире. Постепенно я оживала, как природа после зимней спячки, мое тело наливалось силой и захотелось шевелиться, даже встать. Эльф дал понять, что еще рановато делать какие-либо самостоятельные движения.

– Лежи, отдыхай, моя воительница с нечистью, - с ласковой усмешкой мой непревзойденный в остроумии друг посмотрел на меня и встал, но потом неожиданно резко наклонился и чмокнул меня в щеку. Я вытаращила на него глаза и промямлила, стараясь не смутиться.

– Что за телячьи нежности? Ну, прямо как ребенок. Может тебе соску дать? Ты часом случайно в лесу не простудился?
– эльф громко захохотал и потрепал меня по голове и естественно взъерошил пряди волос.
– Ну, почему всем есть дела до моих волос? То гладят, то чмокают. От них скоро три пера останется. Прямо беда и только, - ворчала я, лежа в кровати и делая вид что недовольна, но на самом деле радостное чувство теплилось в сердце. И я старалась не подавать вида, что мне доставляет удовольствие забота такого замечательного эльфа.

"Кто бы мог подумать, что темные эльфы могут проявлять заботу?
– пытаясь скрыть радость, поселившуюся в сердце, и посылавшую в глаза свою светлую энергию, прикрыла веки. Эльф продолжал смеяться, да так заразительно, что я невольно заулыбалась, а потом тоже рассмеялась и, открыв глаза, показала ему язык.

– Ладно, Лэр, хватит дурачиться, давай отдыхай! А я позабочусь о тебе и Дайке, - на такой радостной ноте, он развернулся к двери, подойдя и открыв ее, вышел из комнаты. Я осталась одна, со своими мыслями и страхами. Пока мы с ним разговаривали, у меня выскочило из головы, я хотела его попросить, принести сюда мою маленькую подружку.

– Ну, голова дырявая!
– ворчала я на себя.
– Совсем память отшибло. Видимо это последствия твоей неожиданно откуда-то взявшейся энергии, все из тебя выудила и мозги в придачу. Ну, какой из тебя боевой маг? Мда-а! Женщин нельзя сюда допускать. Так что, Лэрини сиди на попе ровно и не выступай,!
– моя критичность дошла до апогея, и я вдруг неожиданно успокоилась. Видимо последствия первого самостоятельного боя так выступили в моем уставшем теле и душе.

"Ну, что ж, дорогая воительница, - вспомнив недавно сказанные слова моим другом, я усмехнулась.
– Будешь учиться, как правильно расходовать магию по частям то, что советовала тебе любезная фея. Видимо волшебница знает все подробности, как остаться при этом невредимой. Не забудь расспросить у нее все детали и тонкости, и тогда возможно из тебя получится боевая магичка. И надо еще самой попробовать потренироваться в более спокойной обстановке. Интересно, увижу ли я ее здесь? А где же наша любимая фея Саниче? Когда меня сюда принес мой доблестный эльф, то я не видела ее среди тех фей, которые находились в комнате", - думая обо всех событиях, которые произошли вчера, я не заметила, как задремала. Но чувство покоя прервал неожиданное видение моего полусна. Я увидела чью-то тень, метнувшуюся к кровати. Силилась открыть глаза, но никак не получалось это сделать. Кто-то нежно взял меня за руку, припав к ладони губами и начал покрывать их долгими чувственными поцелуями. Я пыталась сбросить наваждение, которое навевала дремота, но полусон постепенно стал превращаться в реальность. У меня все похолодело внутри, вскрикнув, с усилием встрепенувшись, подняла ресницы. Черные волосы и синие глаза, мой кошмар продолжался наяву. Коро оторвавшись от моих бессильных ладоней, смотрел на меня печально и нежно, губы кривила горькая улыбка, от которой по моей спине побежали слоноподобные мурашки.