– Не хочу так любить! Как больно!
– не выдержав душевной муки, закричала я, отнимая ладони от лица. Дайке взволнованно в голос заскулила и ласково заговорила, пытаясь привлечь мое внимание, но было бесполезно, я оставалась глуха и слепа. Сидя на стуле в скрюченной позе, тело мое невольно начало раскачиваться в трансе. Это было жуткое зрелище, но я не видела, только слышала мою надрывающуюся душу и мысли.

"Не хочу так любить...
– дальше темнота окутала сознание, и я ушла в небытие, тишину и покой.

Кто-то невоспитанный, энергично держа за плечи, тряс мое тело, пытаясь привести в чувство, но я упорно не хотела возвращаться из спасительной гавани, которая нравилась своей безмятежностью. Непонятная симпатия вызывала нежелание выходить из убежища созданного измученной душой. Я тряпичной куклой болталась в незнакомых руках. Моя голова раскачивалась в разные стороны. Но упрямству того кто проделывал такие трюки с вялым телом можно было позавидовать.

"Упорный малый, - удивилась я, понимая, что меня тряс кто-то сильный, а значит особь мужского пола.
– Настойчивость и энергию ему не занимать, - сознание включилось, но воспоминания о предыдущих событиях оставались в тени". Хоть и странно, но я знала, как меня зовут, а остальное было надежно скрыто от моего сознания барьерами созданными мозгом. С трудом разлепила веки, но из-за черноты, висящей перед глазами плотным покрывалом, не смогла ничего разглядеть. Она создавала непроходимый барьер, который упорно не исчезал, а наоборот уплотнялся и цеплялся за глаза, не уступая ни пяди завоеванного пространства. Ощущение как все плывет и кружится, напоминало дикий танец, а его пляска и бешеная сила исходящая пульсирующими волнами в голове не давала собраться с мыслями и понять, почему я не помню себя в прошлом. Моя попытка сфокусироваться не увенчалась успехом, и пришлось довольствоваться голосом, который в отличие от остальных частей тела вроде имелся в боевой готовности. Чтобы рыкнуть на того кто тряс меня как ветку с сочными плодами не понадобилось много сил. В отличие от моих ничего невидящих глаз с голосом все было в полном порядке. Не откладывая в долгий ящик разговор по душам, приступила к его исполнению непременно и с удовольствием.

– Я так потрясу, мало не покажется! Тебе тоже не помешает такая качка. Очень буду рада, если ты испытаешь все ее прелести на себе. Прекрати это делать, иначе мои мозги в кашу превратятся! Чего рот воды набрал? Отвечай!
– начала сердиться и попыталась встать, но сильные руки уложили меня обратно на кровать.

– Ну, что за произвол?
– не унималась я, пытаясь сопротивляться, но бесполезное занятие только отнимало силы.

– Она в таком состоянии еще и рыпается?
– услышала я, чей-то удивленный голос и настойчивые руки сделали попытку номер два прижать меня к кровати.

– Отпусти меня, иначе пожалеешь, - всматриваясь невидящими глазами туда, где мог по моим предположениям находиться тот, кто обладал приятным голосом но не манерами, грозно крикнула, борясь с невидимыми руками.
– Зачем тогда тряс, если пытаешься держать меня на этой дурацкой кровати? Нечем заняться?
– не унималась я, пытаясь разглядеть мужчину настойчиво не отпускавшего и удерживающего в лежачем положении мое тело, но пелена еще оставалась, и уже не так сильно колыхало, как в начале. Глаза искали того кто пытался со мной бороться, но я ничего не видела.

– Тебе лежать надо, пока зрение не восстановится, а ты уже рвешься в бой. Лэрини, еще успеешь повоевать, а сейчас покой и постельный режим. Будешь брыкаться, привяжу к кровати, - в голосе слышалась насмешка, но совершенно не злая.

– А откуда ты знаешь мое имя?
– удивилась его осведомленности обо мне.
– Разве мы с тобой знакомы? Я тебя слышу в первый раз, даже увижу, не узнаю.

– Неужели?
– хмыкнул все тот же приятный насмешливый голос.
– Давеча мне казалось, что мы с тобой даже друзья, - веселье в голосе незнакомца не прекращалось.

– Я сомневаюсь, - ехидно сказав, решила все же попытать счастья, хотя бы присесть на кровати, а то чувствовала себя беспомощным слепым котенком в лапах у огромной собаки.

– В чем же сомнения?
– не замедлил с ответом незнакомец.

– Какой из тебя друг, если ты больно схватил меня и не даешь присесть. Да еще и насмехаешься. Видимо тебе доставляет удовольствие мое беспомощное состояние. Тебе бы так. И не набивайся ко мне в друзья!
– делая вид, что сержусь, перестала сопротивляться.
– Ладно, проваливай. Буду лежать как убитая. Тебя устроит такое положение вещей?
– мои силы были на исходе, поэтому я решила передохнуть, перестав сопротивляться.

– Я прошу тебя, полежи немного. Зрение восстановится, тогда ты можешь встать. Дайке сказала, что ты потеряла память, но это временно. Лэрини! Все будет хорошо, - продолжал увещевать приятный голос незнакомца, как он уверял друга.

"Интересно, Дайке, это кто?
– удивилась я, но промолчала, но услышала, как в моей голове кто-то произнес.

– Я твоя подруга, кто же еще! Ну, хорошо тебя шарахнуло, ничего не помнишь, - улыбчивый голос спокойно и мягко отвечал на мои вопросы, не пытаясь насмехаться, наоборот, с сочувствием и жалостью, а не тот, который принадлежал незнакомцу.
– Говори мысленно, я пойм,!
– и вдруг услышала, как она судорожно вздохнула. В голосе было столько тревожащей печали, что невольно посочувствовала ей.

"У тебя тоже неприятности?
– мысленно проговорила я, сожалея, что не могу ее увидеть и передать взглядом мое участие в ее беде.

"Мою маму убили, - сердце болезненно сжалось, вызывая на душе эмоции грусти и тоски... Что-то смутное всколыхнуло душу пытаясь дать подсказку. Было такое ощущение, что я об этом знаю. Слышала, как она рыдает навзрыд, но почему-то никаких звуков не доносилось. Я вертела головой, не понимая, в какой стороне, раздается ее плач.

– Не плачь, пожалуйста. Я могу тебе чем-то помочь?
– жалостливо проговорила я.
– Подойди ко мне, посиди рядом со мной. Давай поговорим, может тебе легче станет?
– невольно вслух вырвалось у меня. Мне очень хотелось ее утешить, но с невидящими глазами была беспомощной, как новорожденный котенок. Около уха раздался все тот же незнакомый голос, напугавший своею неожиданностью.