— Да, о нашей несчастной престарелой и беспомощной матери, очень больной женщине, нервы которой в какой-то момент сдали. Всего один раз, но этого оказалось достаточно, чтобы вся семья от нее отвернулась, — произнесла Флора, исполнившись негодования.

Прежде чем ответить, Амайя внимательно посмотрела на нее.

— Это неправда, Флора. Ама продолжала жить, как и раньше. Чья жизнь изменилась, так это моя.

— Почему ты перебралась жить к тете? Тебя это устраивало. Ты всегда этого хотела. Делать все, что тебе вздумается, и не работать в кондитерской. Ты хорошо устроилась, а ама всего лишь совершила ошибку, всего одну, это был несчастный случай…

Амайя выдернула руку, которую Джеймс сжимал обеими ладонями, и закрыла ею лицо. Она сделала глубокий вдох и очень тихо заговорила:

— Это не был несчастный случай, Флора. Она хотела меня убить.

— Ты всегда любила все преувеличивать. Она мне все рассказала. Она дала тебе пощечину, и ты упала, ударившись о железный стол для замешивания теста.

— Она напала на меня со стальной скалкой, — ответила Амайя, не отнимая руку от лица. Боль, заключавшаяся в ее словах, передалась и ее голосу, который задрожал, как огонек свечи перед тем, как потухнуть навеки. — Она ударила меня по голове и сломала пальцы на руке, которой я пыталась защититься, и продолжала бить меня, когда я уже лежала на полу.

— Ложь! — закричала Флора, вскакивая на ноги. — Ты лгунья!

— Сядь, Флора, — решительным голосом приказала ей Энграси.

Флора села, не сводя глаз с Амайи, которая продолжала закрывать лицо обеими ладонями.

— А теперь выслушай меня, — продолжала тетя. — Твоя сестра не лжет. Врачом, которого вызвали к Амайе в ту ночь, был Мануэль Мартинес, тот самый, который также лечил и твою мать. Он порекомендовал не возвращать Амайю домой. В тот раз Амайе удалось выжить, но мать ее чуть не убила. Она провела в моем доме несколько последующих месяцев и не выходила на улицу, пока ее раны не зажили, а волосы не отросли.

— Я в это не верю. Она всего лишь дала ей пощечину. Амайя была маленькой, и она упала. Она получила свои раны при падении. Она дала ей пощечину, как любая другая мать, которая наказывает свою дочь. В то время это было в порядке вещей. Детей еще и не так били. Но ты… — произнесла она, презрительно поджав губы и глядя на Амайю, — ты навсегда затаила злобу и, когда тебе представилась возможность, отказалась о ней заботиться. Ты поступила, как этот отец, улучив момент, чтобы причинить зло.

— Что ты говоришь? — закричала Амайя, поднимая к сестре залитое слезами лицо.

— Я говорю, что ты могла ей помочь в той истории с больницей.

Амайя ощутила, как где-то глубоко внутри снова нарастает безудержная ярость. Пытаясь сдержать ее и не позволить вырваться наружу, она еле слышно произнесла:

— Нет, я не могла ей помочь. Никто не мог ей помочь, а я меньше всех.

— Ты могла ее навещать, — упрекнула ее Флора.

— Флора, она хочет меня убить, — выкрикнула Амайя.

Джеймс вмешался в этот странный разговор, поднявшись на ноги и обняв Амайю сзади.

— Флора, будет лучше, если ты оставишь эту тему. Она причиняет Амайе много страданий, и я не знаю, зачем ты снова и снова к ней возвращаешься. Мне известно о том, что произошло, и, уверяю тебя, твоей матери повезло. Она вполне могла очутиться в тюрьме или психиатрической лечебнице. Разумеется, так было лучше для нее, хотя и было сделано ради девочки, которой была Амайя, для девочки, которой пришлось бы расти с грузом покушения на убийство на плечах. Она пыталась бы это скрыть, и ей пришлось бы лгать на каждом шагу. Достаточно было и того, что ей пришлось покинуть собственный дом, как будто она несла ответственность за тот ужас, который ей пришлось пережить. То, что случилось с вашей матерью, очень грустно. Мне жаль, что она не смогла вернуться домой, когда заболела, но ты поступаешь дурно, возлагая на Амайю вину за то, что она умерла в больнице.

Флора смотрела на него, онемев от изумления.

— Что она умерла? Это она тебе сказала? — воскликнула она, в бешенстве оборачиваясь к Амайе. — Ты посмела сказать, что наша мать умерла?

Джеймс в растерянности смотрел на Амайю.

— Видишь ли, я так понял. Если честно, она не говорила мне, что ее мать умерла. Я сам так решил. Я только вчера узнал о том, что произошло в больнице, когда вы говорили о том, что ее пришлось срочно туда поместить. Вот я и предположил, что…

Амайя успела немного успокоиться и обернулась к нему, чтобы все объяснить.

— После моего последнего визита моя мать впала в кататоническое состояние, в котором оставалась на протяжении многих дней. Но однажды утром, когда медсестра наклонилась над ней, чтобы поставить ей градусник, мать приподнялась, схватила ее за волосы и впилась зубами в горло с такой силой, что оторвала кусок плоти, который прожевала и проглотила. Когда прибежали другие медсестры, пострадавшая лежала на полу, а мать сидела на ней и избивала ее. Из шеи медсестры и изо рта матери стекала кровь. Раны медсестры были очень тяжелыми. Ее срочно доставили в операционную и сделали множество переливаний крови. Она выжила только благодаря тому, что находилась в больнице. Ей повезло, но у нее на всю жизнь останется на шее рубец.