Читай божественные книги, чтобы ими просвещался ум, чтобы направлялась на духовный путь твоя душа. И это божественное чтение станет для тебя небесным приданым и вечным богатством.

Еще больше будь внимательна, чтобы не ослушаться твоего отца и матери. Берегись случайных встреч с мирянами. Уже прошел малый и невинный возраст.

Не приучайся много говорить; лучше — немного, а молчание — богатство души. Если приучишься много говорить, и молитву Иисусову вскоре потеряешь, и душу свою сильно утомишь, и многим другим, несомненно, навредишь. Ибо во многословии не избежиши греха. [110]

И еще позаботься, дочь моя, быть всегда разумной, смиренной, послушной, молчаливой, терпеливой, воздержанной, старательной, непрестанно день и ночь молящейся. Пусть уста твои не оставляют умную молитву. И увидишь, как будет просвещаться ум, как сердце будет источать радость и мир!

Все делай с благоразумием, после доброго совета. Люби исповедь и часто причащайся. Не смотри на мир, чтобы на тебя смотрел Бог.

И если всегда будешь хранить девство тела и души, Пресвятая Дева будет тебя хранить от всякого зла, от всяких врагов, видимых и невидимых.

И я молюсь, дочь моя смиренная, чтобы на тебе вскоре исполнилась воля Господня: «Даст ти Господь Бог по сердцу твоему». [111]

Радуйся о Господе, возлюбленный и желаннейший мой сын! Весьма добрый, но немного гневливый, очень разумный, однако немного упрямый, очень хороший и немного завистливый. Молюсь о том, чадо мое, чтобы увидеть тебя вскоре, как желает того моя душа.

Получил твое письмо и прошу, дитятко мое, писать немного разборчивее, потому что из-за зачеркиваний не мог его прочитать. Ибо я, доброе мое дитя, как видишь, малограмотный. И только по слогам с усилием это прочитал. И, опять же, только отчасти, не всё. Поэтому забываю начало, когда дойду до конца.

И почему, дитя мое, ты все время жалуешься, что я тебе не пишу? Ведь я, несчастный, даже тем, кто мне пишет, не успеваю писать, насколько же более — тому, кто не пишет? Разве не знаешь, дитя мое, что твое письмо побуждает меня тебе писать?

Разве не знаешь, что и у меня, как у монаха, много духовных обязанностей, которые не позволяют мне присесть ни на миг? Ибо я обязан молиться о вас. И письмо, которое мог бы написать, восполняю молитвой.

Поскольку для беседы ты можешь многих найти и услышать там, тогда как молитва в миру, можно сказать, — труднейшее дело. Но здесь, в безмолвии, для нас это легче. Поэтому не жалуйся. Ибо все, что я ни делаю, делаю со знанием и страхом Божиим.

Когда опять захочешь получить от меня письмо, не ленись, а пиши, и тогда я снова окажу тебе послушание. Ибо Господь говорит: «Просящему у тебе дай», а не не просящему.

Молюсь, чадо мое, с болью души, со множеством слез, чтобы Господь хранил тебя от всякого зла. Чтобы ты с поспешностью, быстро убегал от сетей диавола, перепрыгивая через них, как олень, и, наступая на аспида и василиска, радовался непрестанно радостью сладчайшего Иисуса и Пречистой Его Матери.

А если, с Богом Святым, ты приедешь к нам как-нибудь после Пасхи, тогда прекрасно побеседуем о духовном. Скажем тогда о многом. И ты увидишь здесь, в пустыне, наши весьма маленькие и красивые келейки. Воистину возрадуешься. Взыграешь, как олень, будешь плясать, как ягненок.

Увидишь, каким образом просыпается душа. Как вскармливается молоком, будто малое дитя, развивается со временем, благодаря ведению, и возрастает, если ее старательно оберегают. А также, как она портится, заболевает, окончательно умирает и совершенно погибает…

Итак, мечтай о благих надеждах и ожидай, когда придет весна и впереди у тебя будет лето. Возведи свой ум к тому, о чем я тебе пишу, и время пролетит быстро. Понуждай себя к своим духовным обязанностям, чтобы враг не нашел возможности тебя уловить.

Это вкратце, сын мой, с моей великой к тебе любовью.

Радуюсь, дитя мое, что ты здоров. Узнал и о твоем согрешении. Поскольку ты чуть не впал в хулу, теперь вдобавок делай каждый день свои поклоны вдвойне в течение сорока дней. Но начнешь после Пятидесятницы. И будь внимателен впредь, дитя мое, чтобы у тебя не появилась эта бесовская привычка.