Но Джанпари не могла успокоиться. Сквозь слезы она рассказала, как брат унизил ее, как они с женой проклинали ее в присутствии детей за то, что Джанпари осмелилась просить то, что должно принадлежать ей.

— Я знала, что твой брат так поступит, — сказала хозяйка. — Если бы он был хорошим человеком и настоящим мусульманином, то не позволил бы тебе и детям голодать. Джанпари, раз у тебя не вышло забрать свою часть наследства по-хорошему, придется это сделать по-плохому.

Джанпари спросила, что она имеет в виду.

— У нас есть правительство и есть закон. Ты должна пойти в суд и поговорить с судьей. Не волнуйся, я помогу тебе попасть туда.

Джанпари почувствовала облегчение, ей показалось, что гора упала с плеч. Она от всего сердца пожелала хозяйке долгой и счастливой жизни, а потом принялась за оставшуюся работу.

День уже клонился к вечеру, когда Джанпари наконец вернулась домой, собираясь как следует накормить детей. Увидев их лица, она сразу поняла, что дети чем-то обеспокоены, и решила, что они до сих пор переживают из-за разговора с дядей. Джанпари попыталась поднять им настроение, сказав, что принесла вкусной еды.

— Мама, тетя здесь, — сообщила ее дочка, подбежав к ней.

Джанпари спросила, о какой тете она говорит.

— Это тетя Насима, жена дяди.

Джанпари не сомневалась, что та пришла, чтобы снова унижать и оскорблять ее, тем не менее женщины спокойно поприветствовали друг друга. Джанпари велела дочке принести чаю гостье, но Насима сказала, что долго не задержится. Они уселись друг напротив друга. На Насиме была чистая одежда из хлопка, ее лицо и руки были гладкими и ухоженными. Джанпари была укутана в серую шаль, на которой были видны следы грязи и пота, ее руки покраснели и покрылись мозолями от тяжелой работы, лицо потемнело от солнца, а волосы были тусклыми.

Насима откашлялась.

— Я знаю, что на самом деле ты порядочный человек. Ты пуштунка, поэтому тебе не пристало заниматься такими вещами. Разве ты слышала когда-нибудь, чтобы пуштунская женщина требовала свою часть наследства? Ты опозоришь своего брата перед всей деревней, и я прошу тебя не делать этого. Я предлагаю тебе жить в нашем доме. Мы выделим тебе и твоим детям место. За это ты станешь выполнять домашнюю работу и, вместо того чтобы убирать в чужих домах, будешь убирать наш. Твои дети тоже сгодятся на роль помощников. Как тебе известно, мои дети проводят в школе почти весь день и не могут помогать мне по хозяйству.

Джанпари не могла поверить своим ушам. Она не смотрела в глаза Насиме, пока та говорила, а рассеянно водила пальцем по полу, но теперь она подняла голову.

— Насима! Почему ты не можешь проявить милосердие ко мне? Мы обе женщины и матери. Единственное, что у меня есть, — это лачуга, в которой мы живем, а теперь ты хочешь, чтобы я бросила ее и стала твой служанкой?

— Да, я хочу, чтобы ты стала моей служанкой! А ты что думала, что я стану относиться к тебе как к царевне?

Услышав это, Джанпари принялась кричать и плакать.

— Насима, Бог накажет тебя за твою заносчивость. Посмотри на моих детей. Я хочу, чтобы они жили лучше, чем их мать. Я мечтаю, что они когда-нибудь смогут ходить в школу, а ты хочешь, чтобы они стали тебе прислуживать!

— Молодой женщине следует не шляться по чужим домам, а работать на брата и жить в его доме, не показываясь на глаза посторонним. Тебе лучше работать на брата, чем стирать грязную одежду чужих мужчин.

— Сестра такого подлого человека, как мой брат, вынуждена стирать белье чужих людей. Если он не стыдится, что проиграл меня другому человеку, то почему мне должно быть совестно? Если моя невестка издевается надо мной и детьми, то почему мы должны становиться ее слугами? Мне стыдно даже назвать вас своими родственниками. Позор тебе, женщина, позор тебе!

Джанпари видела, что Насима сильно разгневалась. Казалось, она сейчас изорвет свою одежду в клочья.

— Ты проститутка! Иди, спи с мужчинами, на которых работаешь! Видно, твой муж не уделял тебе достаточно внимания! Я вижу, ты готова на все, чтобы опозорить родного брата перед людьми.

Дети начали плакать. Джанпари с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на невестку.

— Насима, я пришла к вам, чтобы мирным путем получить свою часть наследства. Но теперь я вижу, что сами вы не отдадите мне ни гроша, поэтому я пойду в суд. Я собираюсь отсудить у вас все, что вы мне задолжали, до последней рупии. Аллах дал мне на это право.

Насима подскочила, как ужаленная.

— Вы только послушайте! Да кто ты такая, что угрожаешь нам? И откуда взялась эта идея о суде? Наверняка ее подсказал тебе один из мужчин, с которыми ты проводишь время. Он забил тебе голову всякой чушью.

Джанпари покраснела, затем побледнела.

— Ради всего святого, не оскорбляй меня лишь за то, что я вдова и у меня нет денег! Как ты смеешь оскорблять меня перед моими детьми? Неужели ты не боишься гнева Аллаха? У меня есть голова на плечах, и я сама поняла, на что имею право.