Медленно? А что делать… Но впрочем, не так уж и медленно — прецедент уже создан, так что дальше дела пойдут немного проще. Мелькнула было мысль пусть в дело средства, заработанные на службе в России, но пропала — несмотря на наличие русских войск на территории Пруссии и Померании, дела складывались не так хорошо, как хотелось бы. Нет, ничего определённого, но… мутно.

Да и откровенно говоря, выкупом бывших владений Грифичей заниматься не хотелось — это могло создать прецедент, но на этот раз не в пользу князя. Впрочем, дело тут было не только в прецедентах, но и в политическом влиянии. Сейчас он — воспитатель цесаревича и одно из доверенных лиц русского императора. Проще говоря — “давить” его юристам на судей станет намного проще. Пусть и считается, что суды в Западной Европе беспристрастны, но это далеко не так. Ну и… Одну и ту же статью закона в большинстве случаев можно трактовать по разному.

С Павлом, кстати, дела обстояли неважно. Нет, Владимир не потерял его доверие и цесаревич по прежнему любил его и доверял. Но вот психологически ему было тяжело — пусть он и не слишком любил мать, но это всё-таки мать, да и возраст у него пока ещё такой… Неподходящий.

Разговоров о Екатерине мальчик не вёл — понимал, что ТАКОЕ в принципе не прощается. Раскрылись уже планы насчёт убийства Петра после переворота, так что…

Предательство же Панина, выступившего на стороне Екатерины, мальчишка воспринял спокойно и на его слова о том, что переворот совершался в пользу цесаревича, только скривил гримаску. Ну в самом деле — верить в такую ерунду не мог даже ребёнок.

Цесаревич прекрасно понимал, что придя к власти, заговорщики первым делом принялись бы набивать карманы, а благо государства подождёт… Ну и соответственно — к власти Павла не допускали бы очень долго и вопрос ещё — а допустили бы вообще? Как-то сомнительно звучит — допустить до реальной власти человека, наследство (страну) которого ты грабил (если бы планы заговорщиков осуществились) в течении многих лет. Он ведь и спросить может…

Понятное дело, что понял это Павел не сам, хотя вообще-то — ребёнок рос умным. Объяснил наставник, научив с помощью простейших логических блоков “ковыряться” в происходящем.

— Плохо мне, — мрачно протянул мальчик, прижавшись к боку Владимира во время прогулки по парку.

— Понимаю, — столь же мрачно ответил тот, — я ведь тоже со многими из них знался.

Позитив и прочая хрень? Ну так психологом попаданец не был (пусть и частенько бывал в их кабинетах), а натужные попытки развлечь ребёнка “любой ценой” считал неправильными. А вот если он поймёт, что плохо не ему одному, а всем близким, пережившим такое предательство… Общее горе объединяет.

— А их правда опоили? Ну, гвардейцев? — спросил мальчик чуть погодя.

— Правда.

Успокоенное сопение — всё-таки приятно осознавать, что настоящих предателей меньше, чем казалось вначале…

— Они ни в чём не виноваты?

— Виноваты, конечно, — серьёзно ответил князь — он вообще со свои подопечным старался общаться “по взрослому” В меру, кончено — ребёнок есть ребёнок и оседлать шею Наставника или поиграть в карты на щелбаны — это нормально.

— Виноваты, — повторил Рюген, — они просто обнаглели, понимаешь? Привыкли считать себя “солью Земли” просто на том основании, что достаточно высокородны и служат в гвардии. Забыли, что русское дворянство — это прежде всего обязанности, а потом уже — привилегии.

— Бабушка распустила? — повторил Павел слова отца.

— Она, — со вздохом признался Наставник, — не она одна, понятно. Просто она допустила появление при дворе группы людей, которым можно практически всё, вот и… Ну а умные и беспринципные люди могут без особого труда повернуть их в нужную для себя сторону. Так… Вроде бы невинные разговоры, потом чуть более серьёзные, ещё чуть… Затем добавить какую-нибудь дрянь в вино и вот уже гвардейцы идут устраивать переворот, искренне считая себя правыми.

— Но ведь они невиновны? — С нотками сомнения спросил Павел.

— Виновны — и ещё как. Это солдаты из крестьян могут не понимать сути происходящего, а дворяне обязаны задавать себе и окружающим вопросы, думать о сути происходящего. Ну а если нет… То ты либо просто дурак, либо в чём-то согласен с зачинщиками мятежа.

Зачинщиков “потрошили” очень серьёзно, ну так и на кону стояло государство! Пётр ходил злой и видно было — всю демократичность и либерализм из него выбило. Ну а теперь — он выбивал из вельмож-мятежников имущество.

Одно только “раскулачивание” Разумовских дало Императору свыше полутора сотен тысяч крестьянских душ — и это при этом, что “душами” тогда считались только мужчины старше определённого возраста… А ведь были ещё и другие — бывший канцлер Бестужев-Рюмин, Пассек и многие, многие другие… Общая численность крестьян, перешедших в собственность императора, составила свыше полумиллиона душ [128] .

Император обчищал заговорщиков не только от жадности — тут скорее главенствовало решение лишить их материальной базы и показать — что бывает, когда влезаешь в заговоры. Затем уже — денежный вопрос и наконец — освобождение крестьян. Нельзя сказать, что Пётр был таким уж противником крепостничества…, но не понимать — насколько это вредно для экономики страны, он не мог, вот и решил действовать, раз уж появилась такая возможность.