— Мое решение обсуждению не подлежит, Шорм, не проси, — бросил он через плечо, стоило только оторваться от нее, и голос его был полон льда, не оставляя надежды для его изменения. — Эндрю, собирай своих, переходим.

Шорм молчал, отвечая ему непроницаемым взглядом. Сандра так и не поняла, что в нем отражалось. Сочувствие, раскаяние за жену, некое осуждение. Смесь коктейля столь бурная, что не поддавалась чтению.

— Она виновата, — согласился он спокойно, — но доля твоей вины во всем этом тоже есть. Ты сотворил из нее то, кем она является сейчас. Я говорил тебе, уговаривал рассказать правду! Это результаты твоего решения.

— Моего… — на лице Эрика проскользнул протест, смирение и, наконец, равнодушие, — пусть так. Но моя Избранная никогда не будет находиться в опасности в моем собственном доме. Я устал решать за всех и каждого. Жалеть, оберегать, пытаться сохранить в них все самое лучшее, что есть за счет себя. Это ни к чему не привело кроме ненависти. Нет, я не жалею… но я устал. Хватит! Никто не смеет трогать мою Избранную! Слишком многое она себе позволила.

Чуть дальше доносились голоса пяти иномирцев и телепорта. Негромко переговариваясь, они сноровисто проверяли свое многочисленное оружие. Свидетелем их спора стали только Грегори и Джордан, недоуменно переглядывающиеся, переваривая информацию, которая явно была не для чужих ушей. Все настолько привыкли к тому, что Эрик темная лошадка, способная на все, что никто и никогда даже не подвергал сомнению данную истину. Да, их кланы дружили, но ни Джордан, ни Грегори никогда не спрашивали его о прошлом, слишком личным оно было.

— Мы готовы, — поспешил заверить Эрика подошедший телепорт, остальные подтягивались за ним.

— Дальнейшая помощь вам будет нужна?

— Нет, справимся сами, — покачал головой Эндрю.

— Отлично. Я сразу отправлю вас на границу территории.

— Наш транспорт как раз ждет нас там, — кивнул Эндрю в знак признательности.

— Тогда не дергайтесь, — сосредоточившись на наслоении пространства друг на друга, бросил на последок, прижимая к себе Сандру, — если не хотите остаться здесь.

Что было бы крайне неприятно, так как покидая созданное пространство, Эрик буквально схлопнул его, накладывая одну поверхность на другую. Уже в следующее мгновение они находились в саду на каменной площадке, вот только все здесь было не так, как Сандра запомнила. Не было больше атмосферы покоя и тепла, природа будто замерла, воздух был наполнен электричеством, молнии сверкали рядом, заставляя напряженно застывать, чтобы не попасть под их удар, небо потемнело, спрятавшись за тяжелыми тучами. И посреди эпицентра этого буйства стояла разъяренная Кайла, окружая себя произвольными бесконтрольными молниями, гневно шипящими вокруг нее.

— Кайла, — голос Эрика был спокоен в своей холодности, пробирая до костей, тем четче Сандра понимала, что за буря бушевала в нем, и каких трудов ему стоило сдерживать себя.

— Предатель! — гневное шипение разнеслось по всему саду злым ветром, придавливающим верхушки кустов. — Врал! Все это время ты врал мне! Ха, да что там мне, ты врал Совету! — взорвалась она, окончательно теряя над собой контроль. — Ты хоть представляешь, что будет, когда Совет узнает об этом? А узнает он обязательно, это я тебе обещаю. И Шорм! Как смел ты подговорить на это его? — завертев головой в попытке найти мужа и так и не найдя его среди присутствующих, снова зашипела. — Где этот предатель? Хотя до него я позже доберусь.

— Совет об этом не узнает, — тихо перебил ее брат, не сводя с нее льдисто-голубых глаз. — От тебя, так точно. Ты же не хочешь, чтобы под наказание попал и Шорм? Или в своей ярости ты снова забыла о том, что могут пострадать дорогие тебе люди? Ты готова ради мнимого тобой наказания, которого я якобы заслуживаю, подставить мужа, Кайла?

Сандра из-за спины Эрика, куда он завел ее, стоило им только материализоваться на площадке, видела, что Кайла не в себе. Природа нервничала, возмущая окружающую энергию земли. Разлад в семье, продолжением которого она являлась, разрывал материю, медленно, но от того не менее болезненно.

— Мерзавец! — недоумение на лице сменилось пониманием того, к чему клонил Эрик. — Это ты, ты подбил Шорма на нарушение правил, установленных еще Первым Советом!

— Я? — иронично усмехнулся Эрик, приподнимая бровь и делая вид, что задумался. — Нет. Не думаю, что твоего мужа можно заставить сделать что-либо, что ему не по душе. Хотя… ты ведь это и так знаешь.

Да, она знала. Руководить ее мужем было невозможно. Просто они нашли с Эриком общий язык, который впоследствии перерос в крепкую, основанную на взаимном уважении, дружбу, буквально с первых минут, стоило Шорму переступить порог их дома. Она тогда была счастлива. Конечно, не всякой женщине везет в том, чтобы ее мужа приняли в семью настолько хорошо. И Шорм всегда поддерживал Эрика… Даже тогда он принял его сторону, хоть внешне этого и не показывал, чтобы не расстраивать ее. Но Кайла отлично все понимала, видела, несмотря на то состояние, в котором она находилась, и это бесило ее, заставляло ненавидеть Эрика еще сильнее. Она так никогда и не смогла себе признаться в том, что то, что Шорм продолжал верить в Эрика несмотря ни на что, одновременно давало ей возможность с чистой совестью предаваться своей ненависти, не заботясь о чувствах брата. Ведь у него был Шорм, который поддерживал его… а она осталась одна, Кевин предпочел переживать свое горе один, уехав в свое родовое имение.

Боль в груди разрослась еще сильнее от предательства любимого человека, заставляя ее сгибаться под этой ношей. Молнии над головой еще сильнее загрохотали, откликаясь на ее внутреннее состояние

— Ты заигралась… и перешла все допустимые границы, — снова принимая холодный тон, равнодушно продолжал он бархатным голосом, но гнев, владевший Кайлой, не давал ей возможности понять на грани какой бездны она находится, подходя все ближе и ближе, почти переступая через него, — А за это придется за это отвечать.