Род рывком сел. С присвистом дыша и широко открыв глаза, он огляделся по сторонам.

Вокруг царила мирная ночь. Вдалеке слышалось стрекотание сверчков и кваканье лягушек, выводивших немыслимые рулады. Эта «музыка» чудесным образом гармонировала с мириадами звезд на ночном небе.

Род улегся, подпер щеку рукой, согнутой в локте. Картина ночного мира успокоила его. Концентрация выброшенного в кровь адреналина понизилась, бешено застучавшее сердце забилось медленнее. Он уже даже не мог отчетливо представить приснившийся ему страшный сон — только смутно припоминал лицо лорда Керна.

Этому пора было положить конец. Он должен был каким-то образом развеять эти чары. Кто-то застонал. При том, как чувствовал себя Род, это его вовсе не удивило.

Но в следующее же мгновение он вздрогнул и прислушался. Кто бы ни застонал, это был не он сам.

Кто же тогда?

Звук послышался вновь — на этот раз ближе и громче. Это был не стон — скорее скрежет. Не пошевелившись, Род прошептал:

— Веке?

— Это я, Род.

Будучи роботом, конь Рода никогда не спал. Даже запас энергии у него заканчивался крайне редко.

— Услышал что-нибудь необычное?

— Да, Род. Данный звук возникает при трении камней друг о друга. Когда частота трения возрастает, возникает эффект Допплера.

— Что бы это ни было — оно приближается или удаляется?

— Приближается, и притом очень быстро, должен тебя…

Деревья на краю поляны затрепетали, на их фоне возник огромный черный силуэт. Его очертания смутно напоминали фигуру человека.

Род мигом вскочил на ноги и бросился к Вексу. Выхватив из мешка фонарик, он направил его на страшилище и нажал кнопку.

— Гвен! — крикнул он.

Гвен проснулась и приподняла голову как раз в то мгновение, когда луч света выхватил из мрака огромное чудище.

Если оно и имело некое отношение к женскому полу, то внешне представляло собой карикатуру на настоящую женщину. У этой чудовищной «дамы» имелись груди, но имелись и плечи, как у атлета, и ручищи, которые по мускулистости сделали бы честь лапам крупной гориллы. При этом пальцы чудовища заканчивались длинными ногтями, которые зловеще поблескивали в отсветах сверкающих глаз. Физиономия у этой жуткой дамочки была синяя. От яркого света чудовище зажмурилось и оскалилось, обнажив весьма выразительного вида клыки.

— Черная Аннис! — в ужасе выдохнула Гвен.

Страшилище на миг замерло, испуганное светом. Род крикнул:

— Магнус! Корделия! Разбудите малышей и взлетайте!

Старшие дети проснулись, словно их укололи чем-то острым, но на самом деле пробудила их тревога матери, которую они ощутили телепатически. Джеффри, свернувшийся клубочком, сел, протер глаза и капризно пробормотал:

— Я не малыш! Мне уже шесть!

А Грегори свечкой взмыл в небо, не сказав ни слова.

Тут чудовище взревело, бросилось вперед и успело обхватить Джеффри крепкой ручищей. Мальчик вскрикнул — но не от страха, а от возмущения, и выхватил из ножен кинжал. Но в этот миг гневно вскричал Род — и чудовище поднялось в воздух и тут же камнем рухнуло вниз. Все бы хорошо, но при этом Черная Аннис ухитрилась заехать ногой Роду по спине. Джеффри размахнулся и ударил кинжалом по лапище великанши. Черная Аннис взвыла от боли и отпустила мальчика. Он взмыл ввысь, а Род стал подкрадываться к упавшему чудовищу. Глаза его были застланы кровавой дымкой. Он уже слышал знакомый гневный рык, чудовищная сила наполняла каждую его жилку. Лишь одна-единственная мысль воцарилась в его разуме: он желал увидеть чудовище разорванным на куски.

Он не видел, что Гвен отступает, отлетает назад, держа за руки Корделию и Магнуса.

А великанша вскочила на ноги и развернулась к Роду. Ее физиономия была перекошена от злости. Она подняла руки и уже была готова кинуться на Рода, но Род тоже не дремал: он наставил на страшилище указательный палец, и к нему устремилась вся сконцентрированная в его теле энергия.

Гвен прищурилась. Дети закрыли глаза.

Черная Аннис взорвалась и разлетелась на сотню кусков.

Род яростно взревел, мстительно радуясь одержанной победе, но Гвен крикнула младшим детям:

— Взлетайте выше!

Она не зря предупредила малышей: куски, на которые разлетелось чудовище, коснувшись земли, запрыгали, обзавелись длинными ушами и пушистыми хвостами и ускакали в лес.

Род стиснул зубы и кинулся следом за ними.

Но Гвен, оседлавшая метлу, догнала мужа, схватила за руку и попыталась докричаться до него, ослепленного яростью:

— Родни! Муж мой! Она была ненастоящая! Это был призрак, сотворенный из ведьминого мха!

Эта мысль стрелой пробила мглу ярости Рода. Ведьмин мох — так называлось грибоподобное растение — эндемик этой планеты. Это растение обладало чувствительностью к телепатии. Если, глядя на скопление этого грибка, проективный эспер достаточно сильно концентрировал мысль, ведьмин мох мог превратиться во что угодно по желанию эспера.

А уж это означало, что где-то поблизости находится этот самый проективный эспер.

Гвен тянула Рода за руку:

— Успокойся, супруг мой! Остановись, погоди! Если это чудовище было сотворено нарочно, значит, тот, кто сотворил его, хочет, чтобы эти ожившие куски разбежались. Но если злодей заметит тебя, он покажется нам на глаза, и тогда мы сумеем схватить его!

— Да я его в пепел обращу! — процедил сквозь зубы Род. Однако здравый смысл уже пробил брешь в его ярости.

— Горстка пепла не расскажет нам о том, что нам нужно узнать, — возразила Гвен.