— Тише, тише, спокойнее, — ласково проговорил неандерталец. — Ты же не хочешь, чтобы твои дружки узнали о том, что тебя сцапали, как молокососа-новобранца, а? Да и кто сцапал-то? Те самые ребята, за которыми ты охотился, вот ведь какая незадача! Неужто ты думаешь, что приказам такого сержанта-недотепы впредь будет повиноваться хоть самый последний рядовой?

Во взгляде Талера возникла задумчивость. Он закрыл рот.

— Задние мыслишки сработали? — Йорик кивнул. — Похвально. Мудро. Я всегда догадывался, что ты парень благоразумный.

— Вот-вот. Он своего главного шанса никогда не упустит.

— Ага, — подтвердил Йорик и немножко — совсем немножко — отодвинул нож от горла Талера. — Вот и хорошо, вот и умница, сержант. А теперь, голубчик… вот тут майор говорит, что желает познакомиться с тобой поближе…

— Совершенно верно, — сказал Род и шагнул чуть ближе к Талеру. — Знакомство с вами, сержант, само по себе оказалось на редкость поучительно, но мне бы хотелось отказаться от риторики в пользу получения большего объема информации.

— Он хочет сказать, что желал бы, чтобы ты ответил на несколько вопросов, — перевел для Талера Йорик.

— Вот видите? Он меня отлично понимает, — сказал Род и кивком указал на Йорика. — Поймете и вы. Итак: что вы делали на Месте Приветствия Солнца вчера утром?

— Насчет времени дня я ничего не скажу, — буркнул Талер, но Род ощутил готовый ответ в мыслях сержанта. На подробности сейчас времени не было, тем более что мыслями Талера явно не на шутку занялась Гвен.

Йорик ухватил Талера за запястье, вывернул кисть градусов на сорок пять и завел за спину. Талер дико дернулся, но вырваться от неандертальца не смог.

— Что за манеры, что за манеры! — укорил его Йорик. — Нужно вести себя повежливее. Ну-ка, скажи хорошему, добренькому майору то, что он желает от тебя услышать.

Талер выпучил глаза, но рта не раскрыл. Он крепко сжал зубы и издал стон.

— Да-да. По-дружески было бы лучше, конечно, — проговорил Род и задумчиво воззрился в потолок. — Хорошо, поставим вопрос так: что вы делали, сержант, вчера утром за Стеной?

— Отвяжись, сопляк, — процедил Талер сквозь стиснутые зубы.

Род нахмурился.

«Сопляк»… Уж больно древним было это оскорбление. Он решил попозже выяснить, что оно означает на местном сленге.

— Однако согласитесь, это способно вызвать законное удивление — когда сержант вдруг ни с того ни с сего посреди ночи покидает город. В том смысле, что он, никому ничего не объясняя, проходит мимо часового и направляется в сторону холмов. Невольно задаешься вопросом: куда он идет? Зачем? И кто велел ему туда пойти?

Йорик чуть сильнее вывернул руку Талера. Тот раззявил рот от боли, но в ответ только простонал:

— Не… льзя… говорить…

Однако ответы были видны как на ладони — они всплывали на поверхность сознания сержанта, как только Род задавал очередной вопрос.

— Что ж, в этом ты, может быть, и прав, — рассудительно проговорил Род. — Но все-таки забавно, зачем тебе это вообще понадобилось? Посреди ночи? Почему бы до утра не подождать?

Йорик поводил кончиком ножа перед самыми глазами Талера. Лезвие зловеще сверкнуло. Талер как зачарованный следил глазами за ножом, но ответил только:

— Катитесь вы к черту со своими расспросами.

— Не уверен, что получу от него больше сведений, чем от вас, — усмехнулся Род. — А, что ты сказала, милая?

Гвен потянула мужа за руку, передавая ему свои мысли:

«Я выведала все, что ему известно».

А вслух она сказала:

— Нет смысла долее подвергать его пыткам, господин мой.

— Ты называешь это пытками, дорогая? — ухмыльнулся Род и мысленно добавил: «Это была всего лишь легкая разминка, милая, дабы показать ему, что мы не шутим. Само собой, мы не собирались доводить дело до конца. Но если бы собрались, тогда мы бы…»

«Избавь меня от подробностей, — поспешно оборвала его Гвен. — Однако его следует связать, господин мой».

— Ну-с, ладно, — вздохнул Род. — К чему тратить время попусту, если вы не желаете беседовать. Советую вам перевернуться и притвориться мертвым, сержант, чтобы нам не пришлось сделать так, что вам и притворяться не придется. Договорились?

Йорик отпустил руку Талера и принялся заботливо массировать его плечо. Талер отшвырнул его руку и злобно зарычал. Глаза его были полны неприкрытой ненависти.