«Кажется, мы вчера малость засиделись, – Конни прислушался к доносившимся из-за двери голосам, безошибочно признал возмущающегося местной дурной кухней Эвье Коррента, и решил, что пора бы и вставать. – В чем Эвье прав – вино у них прескверное».

Вечер, если признаваться честно, тоже завершился не слишком радостно. Винить стоило многоученого месьора Ариена Делле, которому после третьей кружки позарез захотелось узреть воочию какое-нибудь проявление волшебства. Ему, видно, показалось недостаточно мрачных чудес, творившихся недавно в замке короны.

Единственным человеком в компании, имевшим некое представление о начатках магии, оказалась Айлэ – дочь и ученица волшебника. Ее упросили погадать, зная, что баронетте Монброн передался талант ее матушки, предсказательницы Меланталь. Девушка долго отнекивалась, затем неохотно согласилась, и напрасно.

Попытки Айлэ ответить на вопросы своих приятелей или хотя бы определить исход затеянного предприятия ни к чему не привели. Гадательные камешки складывались в столь двусмысленные толкования, что рабирийка в конце концов расстроилась и убежала наверх, в отведенную ей комнату. За ней, высказав свое нелестное мнение касательно чрезмерного любопытства некоторых ученых мужей, зал покинула Меллис. Постепенно разошлись и остальные.

– А сегодня – новый день, – вслух произнес Коннахар, тщетно стараясь рассмотреть в почти непроницаемое окно, что любопытного творится во дворе трактира.

Увидеть ему ничего не удалось, зато он отчетливо расслышал смутно узнаваемый звук – чуть дрожащий, резкий звон, спустя несколько ударов сердца слившийся в отрывистую мелодию. Кто-то играл на музыкальном инструменте, причем не на принятой во дворце и отлично знакомой виоле – у той куда более слащавый и вкрадчивый голосок. Так, если Конни не изменял слух, мог бы звучать анриз, маленькая темрийская арфа.

Откуда в сердце Аквилонии взяться человеку, умеющему обращаться с анризом?

К мелодии присоединился голос, сначала выведший пару куплетов на языке, из которого Конни понимал едва ли каждое пятое слово, а затем непринужденно перешедший на аквилонский:

Наследный принц прогрохотал по лестнице и выскочил во двор как раз вовремя, чтобы успеть к завершению песни.

– Начались обещанные беды с горестями, – едко проговорил за спиной у Конни голос Эвье Коррента. – Мои искренние поздравления, ваше высочество. Для полноты свиты ты только что обзавелся придворным менестрелем.

– Льоу, – с ошеломленным видом произнес Коннахар.

Удобно расположившийся на колодезном срубе человек спрыгнул вниз, преувеличенно старательно раскланявшись и взмахнув связанным на затылке хвостом длинных белых волос. Блеснула россыпью мелких аметистов тяжелая вычурная фибула, скреплявшая переброшенный через плечо длинный шарф в мелкую красно-зеленую клетку, звякнули струны. Конни угадал, это действительно был анриз – треугольная арфа из светлого дерева с изображением лебединой головы на грифе.

– Доброго дня и успехов в делах, – чуть виновато поздоровался Лиессин.

– Ты откуда взялся?

– Это долгая история! – дружным хором произнесли любящие братец и сестрица, Ротан и Меллис Юсдали. Они рядком сидели на коновязи, толкая друг друга локтями и хихикая в предвкушении неизбежного рассказа.

– Как раз очень короткая, – грустно качнул головой Майлдаф-младший, выглядевший изрядно обескураженным. – Я проиграл песенное состязание на Белтайн, а заодно по собственной глупости рассорился с сородичами и отцом… В общем, в Темре мне какое-то время лучше не показываться. В Ларвике я прослышал, будто король Конан отправился навестить друзей в Пограничье, и страной управляет его сын. Я надеялся, что могу рассчитывать на твое покровительство, но, когда добрался до Тарантии, там уже никого не оказалось.

– Как это – проиграл состязание? – не поверил своим ушам Ротан Юсдаль. – Ты – и проиграл? Шутишь, что ли?

Конни перебил его торопливым вопросом:

– Кто тебе сказал, куда мы уехали? Стиллис?

– Никто не говорил, – удивился Лиессин. – Меня и во дворец бы не пустили. Но в таком огромном городе легко найти тех, кто не умеет держать язык за зубами и охотно разбалтывает дворцовые секреты. «Наследник уехал в Пуантен», – вот что я узнал, и решил попробовать нагнать вас. Скакал всю ночь, утром завернул передохнуть на этот постоялый двор. Как оказалось, не ошибся. Теперь решение за тобой, Коннахар. Уезжать мне или можно остаться?