И тут я вспомнила, что моя сестра не была...

Грейсон снизил скорость, когда мы достигли первого въезда в Куартцсайт. Когда он остановился на красный сигнал светофора, он окликнул меня.

— Ты в порядке?

— Да, буду.

Все что я увидела вокруг себя — пустыня прерывающаяся несколькими зданиями, разбросанными RV (Прим.RV (Recreation Vehicle) — автомобиль для отдыха) и кучкой биллбордов, рекламирующих заправку или столовую. Я покосилась куда-то вдаль, где на небольшой горке за пределами города взгромоздилась грубо выложенная 'Q'.

Грейсон пропустил ряд узких улочек, образованных в основном трейлерами и небольшими домами, большинство из которых не были похожи на разнообразные готовые строения в Долине Иерихон. Грейсон медленно повернул направо, и меня ослепил свет отраженный кучкой мотоциклов. Я увидела вывеску, на которой прочитала Бар «На дне реки» и тупо уставилась на него, интересно, о какой реке шла речь. Я увидела Мэддокса, человека, который помог Грейсону прогнать прочь Уинстона Оллрида. Он стоял перед зданием, скрестив руки на груди. И я увидела свою двоюродную сестру.

Она ходила рядом с Мэддоксом, и было очевидно, что он сказал ей, что мы едем следом. Вскрикнув, Рэйчел Тальбот, подбежала, спотыкаясь о гравий на стоянке, схватила меня в крепкие объятия, в ту же секунду, когда я слезла с байка Грейсона. Я держала ее, наслаждаясь чистым ароматом темных волос и прекрасным ощущением чьей-то заботы.

— Рэйчел, — сухо прохрипела я, не в силах остановить горючие слезы.

— Промиз, — всхлипнула она, потирая мой подбородок, — что они сделали с тобой?

И потом, было ли это от шока, от облегчения, или из-за сильнейшей боли от травм, я упала в обморок.

***

Я знала, до того, как открыла глаза, что была в незнакомом месте. И что там было много наблюдающих.

Красивое лицо Рэйчел расплылось в улыбке, когда я сконцентрировалась на ней. Она была красивой девушкой в Долине Иерихон. Но сейчас она превратилась в потрясающую женщину.

Она по-матерински пригладила мои волосы. — Привет, дорогая.

Миловидная блондинка, которая была Примерно моего возраста, принесла стакан воды со льдом, который молча, протянула Рэйчел. Рэйчел помогла мне попить, и я сразу взбодрилась, пока ледяная вода спускалась вниз по горлу.

Мужчина сбоку от Рэйчел выглядел знакомым. Он был крепкого телосложения с вьющимися темными волосами за ушами, он склонился надо мной, беспокойно закусывая губу, когда его рука мягко опустилась на плечо Рэйчел. Я знала его имя. Его звали Каспер. Он был любимым Рэйчел, человек с фотографий, который носил куртку с надписью «Отступники МК». Он и сейчас был в ней.

Блондинка села на край дивана, где я лежала, и скрестила длинные, загорелые ноги. Она казалась сбитой с толку, глядя на меня, но пыталась быть дружелюбной.

— Эй, может быть, ты должна что-нибудь поесть. Хочешь печенья?

Каспер выругался и покачал головой, будто раздражаясь, но потом улыбнулся. — Никто не собирается, есть эти дрянные печеньки, Кира. На вкус они, как смола.

Действительно, едкий запах висел в воздухе, как если бы в последнее время здесь героически сгорела выпечка.

Кира посмотрела на него, надувшись: — Хотела бы я посмотреть, сделал ли бы ты это лучше.

Каспер фыркнул: — Ну, если завтра, я проснусь с долбанной вагиной, то попробую это сделать.

Я не съела больше, чем кусочек или два в течение последних двадцати четырех часов, но мой желудок все еще был ненадежен. Я попыталась слабо улыбнуться: — Может быть, позже.

Рэйчел до сих пор не отводила глаз от моего лица. Она помогла мне выпить несколько глотков воды, и я неудобно оперлась о спинку дивана.

Большой и очень волосатый мужчина материализовался, казалось, из ниоткуда. Он носил ту же кожаную куртку-безрукавку, как и другие, он почесал внушительную бороду, и уставился на меня: — Кто это, черт возьми?

Каспер вздохнул. — Двоюродная сестра Рэйчел.

— О! Почему бл*ть она одета, как Холли Хобби?

— Брэндон! — Закричала Рэйчел.

Брэндон мягко пожал плечами и отступил на кухню, потеряв всякий интерес.

Рэйчел посмотрела на Каспера с немым вопросом, и он кивнул. Она прижалась лбом к его губам и прошептала «спасибо».

— Милая, — сказала она мне строго. — Я не хочу, чтобы ты о чем-то беспокоилась. Ты можешь оставаться здесь так долго, как тебе нужно. Мы позаботимся о тебе.