– Фурия, пусть он войдёт, - разрешил Виктор, спуская затёкшие ноги на пол и распрямляя ноющую спину.

Лиза тут же отступила на шаг в сторону, пропуская пленного. Тот зашёл в комнату и, указав рукой на едва посветлевшее небо, предложил поторопиться с отправкой лодки на противоположный берег. Делать нечего, раз обещал, пришлось выполнять. Виктор вышел в школьный коридор и приказал охранникам будить военнопленных. Пока они собирались, парень на обычном тетрадном листе в клеточку написал короткое послание для руководителей Военного Совета Кимры.

В своём адресованному к противнику сообщении Виктор описал бессмысленность продолжения войны после подрыва единственного связывавшего воюющие стороны моста через Волгу и высказал своё предложение - подписание мирного договора и установление границы по реке в обмен на возврат пленных. Поставил на исписанном листке дату, свою подпись и должность "Руководитель Полигона".

Виктор дал капитану возможность ознакомиться с посланием и получил согласие с содержимым. Егоров убрал сложенный вчетверо лист в нагрудный карман и молча ушёл к своим людям. Через двадцать минут конвоируемая вооруженными автоматами девушками толпа пленных вышла к берегу Волги к небольшому причалу. Было очень холодно, медленная речная вода казалась чёрной. Седой капитан сам отстегнул ближайшую лодку от цепи, взял протянутые ему вёсла и собирался уже отплывать.

– Егоров, а почему именно ты спасаешься первым?
– задал своему начальнику вопрос один из солдат, пожилой мужчина с перевязанной бинтами головой.
– Ты же вроде капитан, пусть и не морской. Так что ты должен последним спасаться.

Капитан смутился и безропотно отдал вёсла этому старику. Ему же Егоров передал сложенное послание, а на ухо прошептал какие-то устные распоряжения.

– Мне нужен ещё один человек в лодку, - потребовал старик.
– Пусть всё время машет куском белой ткани, пока я буду грести. Чтобы дозорные случайно не приняли нас за шпионов или диверсантов.

Капитан Егоров выбрал в спутники посланнику маленькую девчонку лет десяти - самую младшую из всех пленных. Виктор нисколько не возражал, чтобы эта малышка поскорее оказалась среди своих. Бестия со своими девчонками оттолкнули лодку от берега, и бойкий старик направил её к противоположному берегу. Грёб он уверенно и сильно, явно имея большой опыт в этом деле. Уже через пару минут лодка оказалась на середине реки. Но даже с такого расстояния Виктор хорошо различал белый платок, которым непрерывно размахивала маленькая девчонка.

Тем неожиданнее стало случившееся. На противоположном берегу полыхнула маленькая точка, и через несколько мгновений лодка с двумя парламентёрами скрылась в яркой вспышке. Через секунду до Виктора и всех остальных находящихся на берегу докатился звук далёкого взрыва. Как ни всматривался молодой руководитель в тёмную воду, он не заметил на поверхности ни выживших, ни обломков лодки.

После долгого молчания капитан Егоров прокричал в сторону противоположного берега длинную тираду сплошь из непечатных слов. Потом развернулся к Виктору, причём парень заметил слёзы на глазах этого седого человека. Капитан Егоров проговорил с горечью в голосе:

– Думаю, вторую лодку следом посылать не требуется. Не нужно больше гробить людей. И так ответ предельно ясен - там не хотят мира и не будут вести переговоры. Ублюдки! Мало им того, что бросили нас на другом берегу Волги, так ещё и вернуться не позволяют...

– Можно переговорить по рации, - предложил Виктор, но в ответ капитан лишь зло усмехнулся:

– Издеваешься? Думаешь я не пробовал? Коды давно сменили, так что они нас не услышат, хоть сутки напролёт взывать в эфире! К тому же радиоузел остался на этом берегу вместе со всем оборудованием, большая часть обслуживающего персонала радиоузла тут же среди этих пленных. Никто же всерьёз не думал, что восточную часть города придётся сдать. Так что эфир в Кимрах больше не прослушивают - некому и нечем! Всё тут остались.

Это была важная информация. Радиоузел остался тут вместе с связистами. Столь ценный трофей стоило использовать в полной мере на благо Полигона.

– Сможешь восстановить работу этой станции?
– напрямую спросил Виктор у седого капитана.

– Я вроде не переходил на вашу сторону, - напомнил ему военный, развернулся и отошёл к самой кромке воды.

После долгого молчания и задумчивого разглядывания очертаний противоположного берега капитан Егоров закончил прерванный разговор:

– Буду откровенен с тобой, парень. После того, как руководители Военного Совета так подло поступили со мной и моими людьми, я уже не вижу себя вместе с ними. Да и случись всё же мне и моим людям вернуться, к нам уже будут относиться с подозрением, как к потенциальным шпионам. Зная этих параноиков, не исключу, что нас даже могут сразу же расстрелять просто из недоверия. Но, тем не менее, перейти на службу к противнику я не могу, это будет против офицерской чести и против всех моих жизненных принципов. В роду Егоровых все мужчины выбирали профессию военного. Я - офицер в пятом поколении, и мои заслуженные предки перевернулись бы в гробах, согласись я на предательство. Да и, честно говоря, я - полный баран в радиотехнике и всех этих мудрёных аппаратах, которые установлены в помещениях центра связи, так что пользы от меня не будет.