— Ну будет тебе. Нашла о чем разговаривать, — прикрикнул слегка на жену Ефим. — Ты по делу иль зачем? — спросил он Таську.

— Я до тебя, Евсеич. Вот мой охотничий, — выложил тот билет на стол, — путевка мне на открытие нужна. Раз теперь Сартыкуль платным сделали.

Ефим отложил заделье, тоже подсел к столу и не спеша, придав своим действиям солидность и значительность (исполнение служебных обязанностей все-таки), проверил досконально билет парня. Таська хоть и свой человек, но потачки ему шибко-то давать не надо, в узде, как говорится, насчет охоты держать.

— Ты как милиция… изучаешь.

Ефима эта подковырка не задела, он продолжал заниматься своими обязанностями.

— Здесь у тебя в порядке, — сказал он. — Дам я тебе путевку. Сначала, однако, начальство предупрежу.

— А без предупреждения уж и нельзя? — начало коробить, заносить парня. — Сам ведь права имеешь. Местных ведь разрешено пускать на приписные озера.

— Только с согласия хозяев, за кем угодье приписано.

Путевку можно было, конечно, и без предупреждения выписать. Горторговцы, поди, не станут упираться, охотники охотника понять должны. Тоже ведь душа просит, привык парень к Сартыкулю. Не отсылать же его на другие озера.

И считая, что дело у Таськи выгорит, Ефим все же решил сообщить охотникам, чтобы появление парня на Сартыкуле не было для них неожиданностью, чтобы сам Ефим при этом выглядел образцовым, понятливым егерем, а не таким, который прет отсебятину.

— Вот времена пошли, — взял билет Таська, — частная вам здесь лавочка, что ли?.. Ладно, посмотрим, что дальше будет. — Парень он был взрывной, что запал, но и отходчивый. — Мне когда явиться?

— Завтра. В это же время.

Сысоевка спала, не издавала ни звука. В одной только избе горел свет, избе Яншиных. Он-то и выдавал в темноте деревушку.

Таська, видать, со сменки вернулся, его, егеря, поджидает.

И точно, едва Ефим поравнялся с соседским домом, тотчас от калитки отделилась знакомая фигура, в белой рубашке, пиджак на одном плече, — Таська уж переодеться успел, точно на посиделки, к девкам собрался.

Ефим остановил лошадь.

— Уж, думаю, не дождусь… — подошел Таська. — Костер, смотрю, палят… шумят. Попала, видать, вожжа под хвост?

— Гуляют. Вырвались на свободу.

— Не много их, значит? — намекнул насчет себя парень. — На одной всего машине?

— На одной…

Почувствовав, что Ефим мнется, тянет резину, Таська напропалую спросил:

— Сказывал хоть?

Ефим лишь повинно и тяжко завздыхал. Он всю дорогу мучился, клял себя распоследними словами, что не выписал вчера путевку парню, что затеял напрасный разговор с охотниками. С ними, как он понял, по-другому надо разговаривать.

— Ну? — допытывался парень.

— Ничего не вышло, Протасий. Не разрешают пока… не заплывай на озеро.

— Да они что? — тихо изумился Таська. — Есть ведь распоряжение охотобщества!..

— Есть. Но они хозяева…

— Какие хозяева? Какие хозяева? — занялся, как лесной пожар, Таська. — Нет у нас хозяев! Все хозяева! Ишь нашлись… озером они завладели! Хотят на птичьи права посадить!

— Тихо, Протасий… тихо. Не горячись, — попробовал успокоить парня Ефим.

Но не тут-то было.

— Что не горячись? Что тихо?.. Завтра охотничаю, и все тут… И никакой мне путевки не надо!

Это уж был вызов. И вызов не столько горторговским охотникам, сколько ему, Ефиму. Вызов его новой должности, обязанностям, долгу.

— Но, но, — как можно строже предупредил Ефим. — Не балуй у меня, парень. Ружье отберу.

— Посмотрим, сказал слепой. — И Таська пошел, деланно беспечно насвистывая.

Раздевался Ефим, не зажигая света, — боялся разбудить Степаниду, ворчанья и лишних расспросов не оберешься. Ходил по избе, словно вор, на цыпочках, выставив перед собой руки и на все натыкаясь.

Забрался осторожно под одеяло, коснулся нечаянно жены, горячего ее бока.

— Господи! — вскрикнула Степанида. — Холодный, что камень. И винищем несет… пошла у мужика жизнь!

— Не винищем. Много ты понимаешь… все бы такие винища пить.

— Поел хоть? — беспокоилась Степанида. — Чую, и лампу не зажигал.

— Сыт я, лежи, — скрючился для согрева Ефим.

Ночью он два раза поднимался, смотрел на часы — не проспать бы. На третий поднялся окончательно. Времени — около четырех. Пора выплывать. Пока через озеро гребешь, пока поднимаешь охотников, пока расставляешь их по местам — и светать начнет.