Несмотря на ряд недостатков такого способа устройства позиции для танка, обстановка может потребовать смириться с ними и вынудить использовать его преимущества.

Приведем исторический пример, когда использование схемы обустройства позиции по привычной нам схеме не позволило оказать противнику значимого сопротивления.

В ходе наземной компании против Ирака в 1991 году были случаи, когда танковым войскам коалиции приходилось атаковать оборонительные позиции иракских подразделений не пострадавших от ударов с воздуха и пытавшихся реально оказать сопротивление. Ряд причин, в числе которых называют и определенное превосходство приборов для ведения огня ночью у войск коалиции и большую изношенность стволов иракских танков и конструктивные особенности используемых снарядов и ряд других, разбирать которые — тема отдельного исследования, привели к тому, что танки коалиции могли вести эффективный огонь по танкам противника с большей дистанции чем иракские танки. Торчащие из земли танковые башни и брустверы вокруг танковых окопов служили хорошими целями для танков коалиции. Зарытые в землю по башню иракские танки расстреливались с войсками коалиции с безопасного для себя расстояния. Ситуацию для иракцев осложнял еще один фактор — для того, чтобы избежать обнаружения с воздуха по тепловому следу они держали двигатели танков выключенными, что обеспечивало практически полную невидимость для соответствующих приборов американцев (за исключением времени смены дня и ночи — из-за разной скорости остывания поверхности земли и металла танки были видны). Экипажи при этом находились вне танков. Позиция танковых башен над поверхностью земли, которые попали под огонь войск коалиции, помешала многим танкистам занять места в танках. Из-за этого многие иракские танки не могли стрелять.

Даже те иракские подразделения, которые не пострадали от авиации коалиции и пытались оказывать сопротивление, значимого ущерба атакующим войскам не смогли нанести.

Однако, указанное техническое превосходство танков коалиции можно было парировать тактическими мерами, а именно, использованием «двухярусной» или «трехярусной» позиции для танка без бруствера с постоянном нахождении танка в полностью укрытом положении. Танк обороняющегося занимает позицию для стрельбы только после того, как атакующие танки сблизятся на дистанцию, которая сделает огонь танков обороняющегося эффективным. Это потребует принятия мер по организации наблюдения — нужно обеспечить своевременность подачи команды на выдвижение в положение для стрельбы. Возможно, потребуется выставление вне танка наблюдателей, которые будут следить за приближением танков противника, (наблюдение командиром танка, стоя в люке, не совсем удачно — тело человека и особенно незакрытое лицо обнаруживается соответствующими приборами, выдавая позицию танка).

При принятии этих мер, несмотря на все техническое превосходство в дальности обнаружения и эффективной стрельбы, противник не сможет стрелять — он просто не будет видеть целей, даже если будет знать о том, что они есть и примерный район их расположения. Кстати, такой способ устройства позиции позволит экипажу занять свои места в танке, даже в самый последний момент [451] .

По всей видимости, при написании отечественных руководящих документов исходили из некой усредненной ситуации и по имеющимся ресурсам на ведение фортификационных работ, и по наличию средств маскировки и, и по средней дальности ведения огня, и других усредненных показателей, и может быть даже из необходимости упрощения процесса обучения. Свою роль могло сыграть «псевдопатриотическое» предположение, что технического превосходства танков противника над нашими не может быть никогда. В результате весьма ценный тактический прием оказался за бортом процесса обучения основной массы танкистов. Безусловно, этот прием имеет свои недостатки. Но нужно не выбрасывать его, а обучать ему наряду с «привычным» способом устройства танкового окопа, указывая на достоинства и ограничения по использованию каждого из них.

Как видно из приведенных примеров, при написании руководящих документов прослеживается одна и та же методологическая ошибка. В устав записывают только те приемы, которые будут подходить под усредненную ситуацию наиболее ожидаемой «современной» войны с ожидаемым соотношением сил и типичными тактическими ситуациями. Метод, возможно, оправданный при конструировании техники, представляется ошибочным при написании документов, по которым изучают тактику. В них должно содержаться максимально возможное разнообразие тактических приемов, чтобы была возможность быстрой адаптации к конкретным условиям возникшего конфликта. Из-за того, что в руководящих документах написаны, в общем, здравые вещи, создается ощущение их общей правильности. Редко когда можно найти аргументы против того или иного пункта устава. Но не следует забывать, что неполнота изложения — это тоже ошибка, и очень существенная.

Возможно, оправданием упрощению служит стремление обеспечить возможность использования устава малообразованным личным составом, призванным и подготовленным «на скорую руку» уже в ходе войны. Однако этот довод не выдерживает критики. Невозможность отработки до совершенства тех или иных тактических приемов из-за отсутствия времени не означает невозможность хотя бы поверхностного ознакомления с ними. В конечном счете, можно назначать один из вариантов действий «основным», при этом, не забывая описать альтернативные. Даже школьные учебники зачастую содержат материалы для дополнительного изучения, выходящие за рамки обязательной программы. И уж тем более никак нельзя оправдать упрощенческий подход при подготовке армии в мирный период, когда времени на ознакомление с материалом более чем достаточно.

Нельзя обосновывать упрощение и доводом, что под огнем думать не возможно, и что солдат сможет исполнять только то, что доведено до уровня рефлексов. Да, есть действия, которые работают, если только доведены до полного автоматизма. А есть действия, которые требует осмысленного выбора и на то, чтобы сделать этот выбор, время бывает достаточно.

Маловариативность изложенного в уставе самым негативным образом сказывается на обучении тактике. Это подталкивает к преподавателей и обучающихся к поиску типовых ответов, что мало способствует развитию тактического мышления.

Наверно самым ярким примером ошибочности «усредняющего» подхода является сохранение в советской пехотной тактике атаки цепями в качестве основного способа атаки пехоты в ущерб атаки под прикрытием собственного огня (т. н. групповой тактики). Применительно к ведению боевых действий в Афганистане и Чечне многие комментаторы отмечали, что использование атак цепями было бы совершенно не адекватно условиям этих конфликтов. На этом основании делался вывод, что советская тактическая школа была ошибочна. Вместе с тем, выбор атаки цепями имел вполне разумные основания, если рассматривать условия, в которых этот выбор был сделан. Далее будут приведены довольно обширные цитаты из статьи «Некоторые вопросы подготовки пехоты» генерал-майора Н. Иванова, опубликованной в журнале «Военный Вестник» (№ 13 за 1946 г.). В ней довольно ясно объяснено, почему был сделан такой выбор. Стоит обратить внимание, что именно в стремлении сконцентрировать обучение пехоты на потенциально наиболее типичной боевой ситуации привело к тому, что групповая тактика была отброшена. Вместо того, чтобы обучать разным тактическим приёмам (и атаку цепями и групповую тактику) и объяснять условия в которых каждый из них применим, был выбран один вариант. В последующих войнах, которые велись в других условиях, этот вариант оказался малоприменим.

Итак, вот извлечения из статьи генерал-майора Н. Иванова:

«За короткий послевоенный период, период изучения и обобщения богатейшего боевого опыта, конечно, не могло еще сложиться единых, твердо установившихся взглядов на основные вопросы боевой подготовки. Этим и объясняется, что многие командиры, учитывая только свой опыт, причем иногда случайный, опровергнутый практикой последующих боев, делают такие выводы и вносят такие предложения, которые искажают понятие о современном бое. Понятно, что, выдавая частный опыт за типичный (разрядка моя. — Авт.) и рекомендуя его данные для обучения, эти командиры приносят мало пользы делу обучения.