Шрифт:
Дозорные послали за Лавлесом, едва заслышав приближение повозки, и капитан вместе с лейтенантом и группой покрытых пылью мушкетеров теперь уже находился на восточном берегу. Приставив к правому глазу подзорную трубу и лихорадочно двигая челюстями, пережевывая очередную плитку табака, он навел окуляр на повозку, трусившую в удушливой завесе пыли.
– Всего лишь двое.
– На запятках никого?
– поинтересовался Страйкер.
Лавлес слегка сместил обтянутый кожей цилиндр, чтобы осмотреть задок повозки. Было очевидно, что повозка плотно нагружена большими бочонками, потому что они даже не шевелились, в то время как платформа под ними яростно покачивалась, но всё же он на мгновение задержал взгляд. И почти сразу же опустил подзорную трубу.
– Больше никого. Только возница и парень рядом с ним.
Они подождали, пока повозка не подъехала ближе. Она, похоже, угодила в глубокую рытвину, так как угрожающе накренилась на одну сторону, а вторая приподнялась в воздухе с бешено вертевшимися колесами. Бочонки тронулись с места, загрохотав, как пенальчики с пороховыми зарядами на берендейке, а лошади испуганно заржали. Возница, зло выругавшись по-немецки, ловким жестом запястий хлестнул вожжами по спинам животных и сохранил равновесие повозки. Вертевшиеся в воздухе колеса опустились на землю, повозка дернулась с такой силой, что обоим мужчинам в страхе за жизнь пришлось вцепиться за облучок.
– Похоже, тот парень струхнул, - довольно фыркнул Лавлес.
Страйкер перевел взгляд от возницы к мужчине, сидевшему слева: средних лет, с голой как яйцо головой, не уступающей по ширине бочонкам за его спиной. Глаза его, подметил Страйкер, были закрыты, а губы, похоже, двигались в беззвучной молитве.
– Так точно, сэр. Как полагаете, это наш человек?
– Я бы поставил на это пару дукатов, - он повернулся к своему заместителю.
– Приведите-ка их сюда, лейтенант.
– Я, сэр?
– сердце Страйкера внезапно отяжелело, молотом застучав по грудной клетке.
Лавлес пустил на высохшую землю длинную струю табачной слюны.
– До сих пор ты славно мне послужил, парень. Ты хотел получить возможность. Вот и она. Возьми людей, спустись вниз по дороге и приведи мне этого козла, - его прищуренные глаза скользнули по мушкетерам, которые вызывающе стояли рядом.
– Задание несложное, лейтенант. Но мне хочется посмотреть, как вы будете руководить этими головорезами.
Страйкер украдкой глянул на шеренгу мушкетеров. Головорезы и есть. Хотя теперь они наемники, но одному Богу известно, чем они промышляли до этого в Англии, Уэльсе и Шотландии. На этот счет у него не было сомнений - убийцы, грабители и насильники. В конце концов, именно это привело их сюда. Грозный английский вояка Винсент Скейтлок вытащил их из трущоб и посулил золотые горы вместе с возможностью избежать королевского правосудия на родине. Они не были ни праведниками, ни учтивыми рыцарями или крестоносцами. Они были низшей формой жизни, суровой и безжалостной, сущим кошмаром.
Страйкер был одним из них. Он пытался стащить у Скейтлока кошелек, когда тот схватил его за руку, едва ее не сломав, и тут же сделал ему предложение, от которого Страйкер не смог отказаться. Солдат или висельник. Выбор был очевиден, и Страйкер доверился полковнику. Он никогда не понимал, почему Скейтлок счел нужным предложить ему записаться в солдаты. Он часто гадал, может, наемник заметил в нем некий потенциал или просто всё обусловлено тем, что он получил начальное образование? Скейтлок тогда ему признался, что как будто глядел из окна на собственное прошлое, но Страйкер не верил такому загадочному объяснению.
Сейчас же у него в ушах отдавалось журчанье Одера. Он поглядел в лица людей, которыми предстояло командовать. Возможно, он слеплен из того же теста, что и они, но ему исполнилось лишь девятнадцать лет, а большинству из них было за тридцать. Умудренные опытом, твердые как скала и враждебные.
Он тяжело сглотнул. В горле запершило.
– Так точно, сэр.
Лавлес поднял бровь.
– Или можете отойти в сторонку, если не в силах выполнить задание. Прапорщик Форрестер ждет с остальными людьми на другом берегу реки, но уверен, он сможет перехватить инициативу.
– Нет, - выпалил Страйкер и тут же покраснел.
Но Лавлес лишь ухмыльнулся.
– Отлично. Я возвращаюсь к роте, и там жду вас, - он цокнул языком, словно задабривал животное.
– Тогда вперед, парень.
Страйкер лихо заломил шляпу и, положив левую руку на рукоять клинка, воодушевленно двинулся вперед. На одно мгновение он задумался, последуют ли за ним двадцать страдающих от жары мушкетеров, но затем услышал гул голосов за спиной, когда они пошли за ним. Он не отвернулся, чтобы они не заметили застывшего на его лице беспокойства.
Повозка, все еще пробиравшаяся по лесу, была в восьмидесяти ярдах. Страйкер не желал отходить так далеко от своих главных сил, но, к его облегчению, повозка преодолела последний отрезок пути, и отряд Страйкер пошел ей навстречу. Возница помахал рукой - движение, которое Страйкер, не сводивший взгляда с пассажира, приветствовал легким кивком.
– Река глубока в это время года.
Бисеринки пота, блестевшие на лысой макушке пассажира, можно было отнести на счет жары, но то, как он барабанил пальцами по коленке, говорило о другом. Он был очень бледен, темные глаза запали и потускнели, широкие плечи он неестественным образом сгорбил, втянув голову подобно черепахе. Он бросил резкий взгляд на Страйкера и произнес по-английски: