Итак, современный менажер не только весьма разносторонний человек. Он должен быть одновременно другом докторов, врагом самовлюблённых гонщиков и компаньоном руководителей коммерческих предприятий.

Как ни странно, но в «Тур Бельгии» лучше всех подготовленными к проведению гонки в условиях обледенений и снегопадов, которыми она сопровождалась, были не бельгийцы, хозяева гонки, а их южные соперники, представители солнечной Италии. Это говорит о более высоком профессионализме менажеров, о большом опыте и предусмотрительности. Во время гонки «Париж — Рубэ», проходящей по скользкому «певе» (булыжнику), меньше всего технических неприятностей опять-таки было у итальянской команды. И тоже благодаря лучшей работе менажеров.

Ушёл в прошлое менажер, который в конце сезона усаживался бы в местной трактории и за стаканом вина рассказывал о днях минувших, вспоминал трудные условия гонки и тяжёлую жизнь, которая была у прежних профессионалов, и упрекал нынешних за их постоянное стремление к комфорту и роскоши.

Сегодняшний «директор-спортиф», как теперь называют менажера во Франции, достаточно молод, чтобы жить одной жизнью с гонщиками. В то же время он достаточно опытен, чтобы трезво судить не только о гонке, но и о жизни вообще. Он всегда вовремя натянет своему гонщику на голову шапочку с названием фирмы, которой они служат, и сделает это именно в то мгновение, когда его питомца вот-вот начнут расстреливать жерла телевизионных камер, и тогда пол-Европы будет следить за знаменитостью, на шапочке которой красуется надпись «Пежо». Настоящий менажер умеет совершенно свободно вплетать название продукта, который производит его фирма, в любой разговор о велосипедном спорте. Поэтому менажеры и получают такие высокие бонусы, сравниться с которыми могут лишь бонусы директоров компаний. Скажем, за «Джиро» — 700 фунтов стерлингов и тысяча — за «Тур де Франс».

И всё же между менажером и гонщиком, которые говорят об одних и тех же вещах, существует разница: первый только чувствует, что происходит, критически осмысливает происходящее, второй же ощущает это всей своей мускульной и нервной системами. И гонщику очень трудно отключиться от гонки, попытаться взглянуть со стороны, аналитически порассуждать и выбрать оптимальный, хотя, быть может, и не самый приятный вариант. Да и в ходе самой гонки кто-то должен вносить тактические поправки, учитывать неожиданности борьбы. И этим «кто-то» может быть только менажер.

Каждый гонщик в команде, кроме того, что он подчиняется общекомандным интересам, стремится ухватить себе лично кусочек послаще и погреться под жарким солнцем славы. Ему хочется иногда недостижимого. Скажем, на первых этапах гонщик проиграл слишком много, но по-прежнему хочет выиграть гонку. Тогда менажер направит его усилия на победу в классификации по очкам или в горной классификации. На худой конец, он подскажет гонщику наиболее подходящие ему по силам этапы, в которых можно попытать счастья. В «малых» победах кроется своя прелесть.

Да, в современной многодневной гонке есть за что сражаться: десятки разнообразных призов и званий помимо самого почётного — «победитель тура».

Многие, даже норовистые, гонщики относятся к своим менажерам с большим уважением ещё и потому, что когда им будет суждено однажды умереть — умереть как гонщикам, — они попытаются начать новую жизнь в качестве менажера. Это, естественно, дано не каждому, но каждый вправе хотеть этого. Все понимают, что хороший менажер — это половина успеха, любой член команды грамотного шефа будет иметь гандикап на стартовой линии.

Другая, не менее колоритная фигура в велосипедном бизнесе — спортивный журналист. Вы спросите: почему именно в велосипедном? А те, кто пишут о футболе, боксе? Вы правы, они колоритны по-своему, но велосипедные специалисты — особая стать. Большинство из них целиком отдают свою жизнь освещению событий в велосипедном мире. Узкая специализация необходима не только для того, чтобы журналист стал полноценным хозяином темы, но ещё и потому, что работа на профессиональный велоспорт требует полной отдачи сил. Это даже не работа, это скорее своеобразный образ жизни, заполняющий не только служебное, но и всё свободное время. Даже классные спортивные журналисты, имеющие опыт освещения многих видов спорта, наверное, не очень скоро нашли бы себя в сложном мире велобизнеса. Тут мало обладать бойким пером, надо быть на короткой ноге ещё с тысячью и одной загадочной вещью велосипедного мира.

От журналиста требуется едва ли не такая же физическая выносливость, как и от гонщика. Промотавшись весь день вдоль трассы, журналист обычно должен работать до глубокой ночи, чтобы подготовить отчёт. Как правило, велосипедные журналисты освещают гонку за гонкой, посему рабочий день в двадцать часов едва ли не обычное для них явление. Отоспаться удаётся крайне редко, потому что, закончив писать очередной отчёт, журналист должен сидеть в баре с менажерами, массажистами, официальными представителями, их любовницами и т. д. и т. п. и вынюхивать возможные адреса завтрашнего поиска темы.

И всё-таки самая главная черта спортивного журналиста — особый энтузиазм во всех областях велосипедной жизни, сдобренный изрядной порцией цинизма. Такой «бронебойный пистолет печати» может вести разговоры о велосипеде где угодно, когда угодно и с кем угодно. Он обычно относится к такому роду специалистов, которым можно показать безымянное фото старой-престарой гонки, и он сразу же по именам назовёт тех, кто изображён, в каком бы ракурсе ни запечатлел героев гонки фоторепортёр. Да ещё и добавит: «Гм-м, а парень в том году сменил руль на своей машине».