Я захлопнула дверь. Из-за нее раздались глухие стуки, грохот, звон стали, крики.

Так, что там говорил Вернон? Гроб опускал пастор во время службы. Где бы он мог стоять?

— Твое скудоумие наглядно показывает, как часто ты ходишь в церковь, — вздохнул череп.

Я сразу все поняла. Кафедра. Простое деревянное сооружение в форме раскрытой книги, мирно стоящее в нескольких футах от катафалка. Стараясь не обращать внимания на шум снаружи я зашла за нее, и обнаружила скрытую полку с металлическим переключателем. После нажатия ничего не произошло. Но внезапно катафалк стал медленно погружаться. Я подбежала к нему и вскочила на верхнюю часть полированного камня.

В двери ударило что-то тяжелое. Меня это уже не касалось. Вытащив, рапиру и расставив ноги, я опускалась в кромешную тьму под землю.

— Не бойся, — прошептал голос. — Ты не одна. С тобой я.

Стены вокруг были обложены кирпичом. Я чувствовала пустоту вокруг себя и понимала, что уязвима в этом столбе света, который опускался из отверстия, откуда приехал катафалк. Даже представить страшно, что могло подстерегать рядом. Интуиция кричала, что нужно уходить. Я приготовилась к рывку, как раз в тот момент, когда катафалк остановился. Оказавшись вдалеке от предательского света, я прислушалась, игнорируя, оглушительный стук сердца. Здесь не было тихо. Сухой, холодный воздух вибрировал. Отовсюду исходили шорохи, вздохи, смех и неожиданное рыдание. Доносились обрывки речи, цоканье языка. Ничто не принадлежало живым людям. Я была в царстве мертвых. А еще надоедливый призрак в банке весело присвистывал.

— Угомонись, — сказала я. — Мне нужно слушать.

— С чего бы? Я счастлив. Это, прям, мое место!

— Оно будет твоим навеки, если не прекратишь паясничать, — прорычала я. — Замурую тебя в стене!

Свист резка оборвался.

Всегда в одиночку со страхом, эмоции стремятся лишить вас контроля. Шахта повернула. Я подумала о том, что творится наверху и о ребятах, борющихся за свою жизнь. Подумала и о Джордже, который пять ночей грезил о костяном стекле. Навестила меня и мысль, что если я заблужусь здесь, то все рухнет к чертям. Ну, и не обошлось без Эдмунда Байкерстаффа и его жутком призраке на фоне луны.

Я подавила эмоции, запрятав их в потайной уголок мозга. Вернусь к ним, как-нибудь позже. Сейчас необходимо оставаться бодрым и оставаться живым.

Ноги спотыкались о камни и гальку. Вековая пыль мешала дышать. На меня наступал холод. Я ничегошеньки не видела — за пределами столба света все утопало во мраке. Даже не понятно, передо мной, огромное пространство или узкий коридор. Казалось невероятным, что кто-то по доброе воле сюда притащится.

Жужжание.

Костяное стекло близко.

Неохотно — потому что свет притупляет чувствительность, а так же привлекает ненужное внимание — я включила фонарик на самый минимум. Катафалк стоял на механизме из четырех гигантских рычагов, черных и изогнутых, как лапки насекомых. Я находилась в широком сводчатом проходе. Пол устилал мусор. Стены, обложенные камнем и кирпичом, были разделены на множество горизонтальных ниш, внутри которых стояли свинцовые гробы. Какие-то полки были замурованы, какие-то завалены камнями. Через каждые двадцать шагов проход пересекали другие ответвления.

Везде лежала серая пыль, как в волосах Джолина. Выключив фонарик, я постаралась сконцентрироваться, но призраку в банке снова приспичило поговорить.

— Чувствуешь их? — поинтересовался голос. — Других? Они вокруг.

— Помолчи.

— Они слышат твои шаги, дикое биение твоего сердца.

— Ты бы лучше полку себе выбирал, где будешь покоиться, после того, как я найду Джорджа.

Долгожданное молчание. Я сердито поправила лямки рюкзака, потрясая банку, и продолжила на цыпочках свой путь.

Вопль эхом пронзил темноту, когда я подходила к первому повороту. Звук искажался и прыгал между стенами. Кто это? Джордж? Киппс? Джолин? Живой ли вообще человек? Не знаю. Однако догадалась, что кричали справа. Положив руку на кирпичную кладку, я двинулась в том направлении.

Мгновение спустя пальцы коснулись чего-то холодного и гладкого. Я отскочила и щелкнула кнопку фонарика. Стеклянная сфера на полке у гроба. Под слоем пыли проглядывались засохшие, белые лилии. Как же долго они лежат в этой темноте в вечном цветении. Отшвырнув посторонние мысли, я сосредоточилась на насущном. Коридор снова разделялся на узкие лазейки с гробами по обеим сторонам. Я останавливалась на каждом перекрестке, прислушивалась и шла дальше. Фонарик старалась держать выключенным, в надежде увидеть Гостей так же легко, как они меня.

А Гостей здесь было немерено.

Однажды в бесконечном проходе слева я заметила светящуюся фигуру. Молодой человек в костюме с высоким воротником. Он стоял спиной ко мне, одно его плечо возвышалось над вторым. Я несказанно обрадовалась, что привидение не обернулось.

Раздался нетерпеливый стук. Я направила луч фонарика на нижнюю полку и увидела, как потустороннее мерцание выпирает из небольшого, свинцового гроба.

— Весело тут, — усмехнулся череп. — Но они жалкие муравьи. Мой господин тоже здесь.