Из комнаты за спиной послышался звон металла о камень.

– Кто-нибудь мне объяснит, как эта сбруя надевается, или нет?!

Как и следовало ожидать, выход из копей в Лабиринт охраняли кхазарги. За рамками службы клану, на которую были призваны, Воины Камня были не опаснее мраморных статуй, и всё же пока я снимала печати с врат, эльфы чувствовали себя не в своей тарелке. Только когда за нами сомкнулась стена Кхилин-Заррата, они вздохнули с облегчением. О себе я такого сказать не могла: под защитой каменных Тангаров мне было спокойнее.

Чтобы наверстать время, упущенное в копях, мы шли всю ночь, и за всю ночь Да"Эйн только трижды отдыхал в кресле. Он уже лихо управлялся с "доспехом", и его движения почти не отличались от наших. Не удивлюсь, если вскоре он потребует мечи. Коридоры спускались всё ниже и становились мрачнее, воздух сгустился и стал неподвижным. Похоже, мы приближались к Тёмному Лабиринту. На исходе второго дня в этом уже не было сомнений. Хуже было другое: запах! Ещё не та кислая вонь, что заставляла глаза слезиться в паучьих коридорах, но стойкий и хорошо узнаваемый "аромат" их охотничьих угодий. Элутар, неужели маршрут делотов пролегал прямо через них? Впрочем, Да"Эйн и Сомбрэль не высказывали опасений, значит, волноваться было рано.

Разумеется, группу вёл командир: он единственный знал маршрут. За ним шёл Сомбрэль, дальше Да"Эйн и мы с Гилом. Шествие замыкало кресло, которое так и норовило подобраться поближе к хозяину, вынуждая нас время от времени отгонять настырную мебель. Гил долго терпел и наконец не выдержал.

– Слушай, Тёмный, ты бы припарковал где-нибудь свой экипаж, что ли!

– При... что сделал?
– изумился Да"Эйн.

Гил наткнулся на мой вгляд и пояснил:

– Я говорю, или оставь где-нибудь кресло, или садись в него, чтобы не путалось под ногами.

– Нет, Гил, оставлять нельзя: слишком рано, - возразила я.

– Тогда пусть садится, - не сдавался он.

– И не подумаю!
– возмутился князь.
– Да что я, нарочно? Это Дорин его ко мне привязал!

– А "верёвочку" подлиннее отпустить не пробовал?
– поинтересовалась я.

– Элутар, как же я сам-то..., - Да"Эйн рассмеялся.
– Благодарю, силлемари.

ФиДель глянул на нас через плечо, чем сразу восстановил тишину. Какие могут быть разговоры на марше? Однако пора было отдохнуть и поесть. Для этого выбрали небольшую пещеру, в центре которой стояла знакомая пирамидка из камней - гномья памятка. Я было обрадовалась ей, но вовремя вспомнила, что так Тангары обозначали повышенную паукоопасность. ФиДель и Гил ушли проверять коридоры, мы с Сомбрэлем доставали припасы, а Да"Эйн мерил шагами пещеру.

– Да сядь же, наказание!
– не выдержала я.

Князь остановился, и кресло легонько подтолкнуло его сзади.

– Пошло вон!
– рыкнул Да"Эйн.

Предмет мебели послушно, хоть и неохотно, отплыл в сторону. Сомбрэль рассмеялся.

– Похоже, Мастер Дорин вселил в эту штуку бессмертную душу.

– Или душу бессмертного, - проворчал князь.

– Тебе и в самом деле лучше отдохнуть, - заметила я.

– Отдохнуть? Ты не представляешь, ТариАна, что такое самостоятельно ходить, не чувствуя боли!

– Однако ты всё ещё в "доспехе", Да"Эйн, и во многом твои движения - результат работы мышечного усилителя.

– Я помню, - вздохнул князь.
– Как думаешь, смогу я когда-нибудь..., - он не договорил.

– Обходиться без него? Думаю, сможешь, но определённо не сегодня, - ответила я, протянув ему галету.

Какое-то время князь молча предавался размышлениям, с удовольствием хрустя гномьим сухарём: в отличие от безвскусных эльфийских эти имели грибной вкус. Покончив с обедом, он стряхнул с ситаля крошки и обратился к Сомбрэлю:

– Дай-ка сюда мечи, Хранитель.

Брови Охотника поползли вверх. Ребята, которые уже успели вернуться из разведки, прервали обед и с интересом наблюдали за князем. В его глазах зажёгся огонёк, да и сам он едва не подпрыгивал от нетерпения.

– Ну давай же!

Сомбрэль молча расстегнул ремни, закреплявшие на спине чехол из плотой "каменной" ткани. Не знаю, из чего её делали гномы, но называлась она именно так. Рисморы в парадных ножнах были упакованы для переноски, а не для использования, однако менять решения - право хозяина. Сняв чехол, Сомбрэль освободил мечи от ножен и протянул их Да"Эйну. Клинки полыхнули синим, приветствуя хозяина, им ответили алморы на рукоятях, рассыпав в темноте разноцветные искры. Красавцы! Примерно той же длины и формы, что и мой эр"рис, но изгиб клинка круче, и остриё не скошено, а равномерно сужено к концу. Да"Эйн медленно развёл руки с мечами в стороны. Что он собирается делать? Когда темноту пещеры прорезали синие молнии, я ахнула. Элутар, Стандарт! Это с его-то позвоночником! Ребята тревожно переглянулись, Сомбрэль невольно закусил губу. Затаив дыхание, мы следили за полётом клинков. Разумеется, представление не могло длиться долго, это было ясно всем, кроме Да"Эйна. Раздался сдавленный крик и звон металла о камень. Так я и знала! Сомбрэль бросился к оседавшему на пол князю, ФиДель с Гилом подобрали упавшие мечи. Да"Эйн, тяжело опираясь на руку Охотника, поднялся с колен.