Шрифт:
Расцвели и леса, и сады,
Мне черемухой кажешься ты,
И поешь ты звончей соловья,
11гнлглилная лада моя.
Шумим одобрении встретили гости конец песни. Они, однако, мм пин.* ni гг | ) о и utile ни разу. Больно хорошая песня. С таким
мужем и пп. легко будет жить. А девушки думают, какая
ni Ни иг дремлет савуш. Дал знак, унесли холсты ни |ни мпхнул плеткой — ударили музыканты в
imWMp
f ni i н I и р и и и i I и и у ni Пляску начинай!
^|«>УШИН lUIMIIiyi llllixlln, ПЛИНИИ flllpllll с озорством дрыгают
Н.М ВЫИ Пумм, М. ................ бычки Мужики е песней, с шутками да
|йИ||у1»мми. II ........................................................... Г жалобой па тяжелую
I mil и к н мши и мин v t. i ригу i пианами, на одном месте топ- Чуин II il i много ли напляшешь?..
Iny i и ni к mi i р. i i •' р ni ю i сердце Пакмана, словно пилой, удары
м ............... у ni п ю t Раньше была слабая надежда: в народе шли
lbду*н и" Г 11 и ми oiaaci тамгу Большого лужавуя Мырзанаю. IVIн и мир и i ииеиплен Рели бы отец стал главой всей Горной стороны mi помог бы Пакману отнять Эрви у Аказа. А сегодня иг* у ni ci и Линч f i пне i лужавуем. Он молод, силен... И не видать Пакману Эрин Бросился парень со двора, прибежал в священную нишу, упал им колени:
"Iii чго tu ка зппшь меня, великий юмо? Не я ли первый последний идти, не идти приносил тебе обильные жертвы, не я ли молил
|
и)и и иг и ночь? Теперь Эрви прошла сквозь свадебный костер... Великий юмо, расстрой эту свадьбу, расстрой! Молчишь? Не хочешь?
Пакман вскочил и бросился бежать. И вдруг — голос отца: Пакман, остановись! Куда ты бежишь, как заяц от собаки? Не могу... Поеду домой!
>*, ид. Чуть что — сразу слюни распускаешь...
И ты меня не хочешь понять. Грудь рвется на части. Я утоп- ниг 11 Пакман упал на траву возле стога сена и заплакал от обиды и горя. Отец присел около него, положил руку на вздрагивающие плечи сына:
— Ну, поднимись, сядь рядом. Другой давно бы девку уволок, так все поступают, со времен Чоткара... Еще не все потеряно. Мы не знаем, что будет через час. Ступай на свадьбу!
— Ты только обещаешь!—Пакман сел на траву, злоба на отца вспыхнула в нем.—«Вот подожди, я буду лужаевуем»! А сам Туги боишься!
— Он всей Горной стороны глава. Я к нему обязан относиться пока с почтением.
— Мы—сторонники мурзы, ближе к Казани...
— Помолчи пока. Сюда идут.
Шемкува появилась около стога неожиданно.
— Ну, наконец-то я тебя нашла, Мырзанай.
— Вернулась? Все сделала?
— Как ты велел. Мурза Кучак уже в пути...
— Иди. Пусть нас не видят вместе.
— Мурза будет на свадьбе?—спросил Пакман, когда старуха ушла. — Ты его позвал?
— Не проговорись, смотри. Я долго шел к цели извилистой дорогой. Много лет подряд расшатывал я доверие Казани к Туге. Ты знаешь: Казань мне верила, но старые глупцы горой стояли за Тугу. Теперь в моих руках судьба Аказа. С согласия отца он убил сборщиков ясака, втянул в это дело татарина Мамлейку, а потом спрятался в мечети и осквернил убежище аллаха. Такое не простят... Смотри: бежит Мамлейка! Видно случилось что-то. Пойдем.
...Мамлей соскочил с коня и сразу—во двор. Стрела, пущенная ему вдогонку, ранила плечо, вся левая рука была в крови. На дворе у него закружилась голова, он привалился к дереву и опустился на корневище. Крикнул:
— Эй, люди?!. Где Аказ?
— Что с ним?—К Мамлею подбежал Сарвай. — Он весь в крови.
— Позовите Аказа. Там... на дороге.
— Я здесь, Мамлей!—Аказ опустился на колени, начал расстегивать бешмет. — Ты ранен?
— Мурза Кучак, с джигитами. Улус разграблен... Народ разметан по лесу... С муллы Кучак сорвал чалму за то, что тот приютил нас в мечети. Сейчас придет сюда... Я еле вырвался... Предупредить...
— Топейка, где ты!—Аказ встал, оглядел двор.
— Я тут...
— Седлай коней немедля! Ковяж, Янгин!
— Мы здесь!
— Скачите по илемам, поднимайте всех!
— Постойтеї—к Аказу подошел отец и старейшины. — Ты что, Аказ,— забыл перед кем стоишь Здесь старейшины, а ты кричишь.
– Сюда пускать мурзу — самоубийство!—воскликнул Аказ. — ‘Iлечь негде драться, тесно!
Слыхали?—Атлаш развел руки. — Ему подраться захоте- /и il l.I А может, лучше миром встретить гостя и посадить за стол?