Артем от души расхохотался. Оставшийся час мы говорили о чем угодно, только не об антиквариате, статуэтке Архипова и прочих деловых вещах.

Приземлялся самолет глубокой ночью, словно по моему заказу. Я смотрела на океан огней столицы, который распростерся под крылом лайнера, и казалось, что он вот-вот заденет нас краешком световой волны.

Утром мне предстояло вплотную заняться теми делами Архипова, забыть о которых удалось на время полета. Московское желтое такси доставило нас к комплексу «Олимпик Плаза», где и намека не было на темноту. Все утопало в неоновом свете реклам, фонарей, мелькающие глаза-фары автомобилей проносились мимо, словно в калейдоскопе.

Войдя в холл отеля, мы оставили свои сумки на попечение швейцара, а сами направились к портье, дабы получить ключи от забронированных Валерием номеров. И вскоре стеклянный лифт с хромированными металлическими поверхностями доставил нас на шестнадцатый этаж — буквально за считанные секунды. Тишина коридора поглощала звуки наших шагов.

— Спокойной ночи, — пожелала я Артему. — Завтра мне предстоит достаточно тяжелый день, так что увидимся ближе к вечеру или на аукционе.

— Договорились. Но, надеюсь, на совместный завтрак я могу рассчитывать?

Уже вставляя карточку в прорезь двери, я улыбнулась, решив ничего не обещать. Как получится. Если не захочется пить кофе в номере, можно будет вместе спуститься в ресторан или позавтракать в каком-нибудь кафе поблизости.

Номер оказался удобным. Мягкая постель и прохладный душ — вот и все, что мне нужно до завтрашнего утра.

Как я и просила, горничная подняла меня в половине одиннадцатого. Нырнув ненадолго в ванну под душ, затем быстро привела себя в порядок и действительно собиралась зайти за Стрелецким, дабы он составил мне компанию во время завтрака. Однако Артем успел меня опередить. Я как раз собиралась выйти из номера, когда раздался стук в дверь, открыв которую я увидела моего спутника по этой поездке.

— Ну что? Какие планы после завтрака? — спросил он, пропуская меня вперед в кабину лифта.

— Думаю, надо выяснить, где пройдет аукцион, когда начнется и прочую важную для меня информацию.

— Кое о чем я расскажу вам за кофе, если вы не против говорить о делах.

— Нет, конечно, — обрадовалась я в надежде, что часть забот по добыче информации с меня сразу снимется.

Понимающий кивок Артемия означал, что лишних разговоров не будет. Омлет с беконом, десерт и кофе мы проглотили удивительно быстро, учитывая важность предстоящего под кофе разговора и срочность дел.

Мы расстались около половины двенадцатого. Стрелецкий сослался на то, что хотел бы побродить по столице, поскольку в России он гость не частый. А я обложилась справочниками и по телефону пыталась выяснить кое-какие детали по поводу аукциона антикварных предметов. Несмотря на то что Артемий уже многое мне рассказал, я не могла усидеть на месте. Бездействие — одно из отвратительнейших состояний для меня.

Наконец, спустя не менее часа, я дозвонилась до оргкомитета аукциона, и мужчина на другом конце провода заявил, что требуется заранее зарегистрироваться, и будь я даже самим папой римским, меня не пропустят ни на одном из контрольных пунктов.

Я присвистнула. Выходит, удостоверение частного детектива с разрешением и лицензией, на которое я так надеялась в смысле проникновения на аукцион, можно было оставить в гостинице. Оно здесь как мертвому припарка. И все равно я не расстроилась. Мне удалось узнать, что Игорь Александрович Самохин сообщил о своем участии в торгах еще месяц назад, и его появления все очень ждут. Вот и чудненько, я тоже буду с нетерпением ждать его появления.

Если этот господин решит продать статуэтку Мары на самом аукционе, значит, он давно все спланировал, и убийство Гробовского серьезно тянет на преднамеренное. Вот как рискованно не ладить с будущим зятем или иметь с ним одно общее хобби.

Я подумывала о возможности захвата Самохина перед началом аукциона. Проблема заключалась в одном — я имела весьма и весьма смутные представления о том, как сей господин выглядит. Телефонный разговор с его отцом не дал мне ничего, что хоть как-то относилось бы к внешности Игоря, а Элеонора Наумовна дала самые общие сведения, подходящие каждому десятому мужчине. Вот если бы на месте вежливого, но немногословного доктора Александра Петровича была квартирная хозяйка помощника Гробовского Данилы, то ловить Самохина оказалось бы делом плевым.

Однако, как говаривал неунывающий немец Мюнхаузен, безвыходных положений не бывает. Значит, нужно подумать о всех возможных вариантах. Например, не позвонить ли сейчас в Тарасов Самохиным и не узнать ли у отца Игоря, в какой гостинице его сынок обычно останавливается, бывая в столице. Это была на самом деле недурная идея, за нее следовало зацепиться. Проблема состояла в одном — могло никого не оказаться дома, ведь сейчас середина рабочего дня.

Я достала сотовый, поискала в записной книжке номер, который мне вчера дала Инга. Набрала код, телефонный номер и стала напряженно вслушиваться в гудки в надежде, что мне ответят. Но трубку так и не сняли. «Что ж, этого следовало ожидать», — посетовала я и заказала кофе в номер, несколько раз повторив, что растворимый суррогат мне не подходит, поскольку я поклонница только натурального продукта. Все-таки потрясающий напиток придумало человечество. Хороший кофе способен и успокоить, и зарядить бодростью, и даже утолить голод. Интересно, что бы я без него делала?